Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Хосе начал одеваться как Кас и перенимать его манеры. Д’Амато не брал у Торреса ни цента. Однако боксерская карьера Хосе стала пробуксовывать, потому что его менеджер хотел, чтобы он дрался только с боксерами без рейтинга и держался подальше от поединков, транслируемых на телевидении. Это объяснялось уверенностью Каса в том, что эти передачи все еще находятся под контролем лиц из бывшего Международного боксерского совета. Когда антрепренер Тедди Бреннер присоединился к Марксону в корпорации Madison Square Garden, Кас не позволил Хосе выступать на арене стадиона этой корпорации.

Сложившаяся ситуация вызывала ожесточенные споры в боксерских кругах, и Кас выступил в защиту своей позиции в статье, опубликованной на первой полосе еженедельника Эдди Бордена Weekly Boxing World 31 декабря 1960 года. Кас изложил долгую историю своих взаимоотношений с Международным боксерским советом. Там же он поведал о порочной практике Тедди Бреннера. В период работы антрепренером арены St. Nicholas в Нью-Йорке этот человек активно привлекал иногородних боксеров, постоянный наплыв которых мешал развитию местных талантливых спортсменов. В последнем абзаце Кас писал: «Недавно, давая в Вашингтоне показания под присягой, Джек Кернс, нанятое доверенное лицо Международного боксерского совета, заявил, что Бреннер стал антрепренером [в корпорации Madison Square Garden] по результатам встречи между Норрисом и его тайными партнерами. А теперь скажите мне, Эдди, как я могу вести дела с Madison Square Garden или с Тедди Бреннером? Всегда с уважением к интересам бокса, Ваш Кас Д’Амато».

Любопытно, что Кас не упомянул следующего момента: тайными партнерами, с которыми Норрис встречался и договаривался о назначении Бреннера антрепренером в Madison Square Garden, были Фрэнки Карбо и Блинки Палермо.

Споры о том, правильно ли менеджер поступает с Хосе Торресом, не утихали. Кас нашел сторонника своей тактики в лице ветерана бокса, журналиста Макса Яргейна, чье письмо опубликовал Эдди Борден. Яргейн писал, что он с самого начала поддержал Каса в его противоборстве с Международным боксерским советом, при этом большинство представителей боксерского мира не могли понять стратегию Каса по подготовке Хосе Торреса. Он сравнил Каса с самым богатым человеком в мире, Жаном Полом Гетти[144]: «Такие люди, как Гетти и Д’Амато, которые осмеливаются отличаться от других в мыслях и действиях или отклоняться от срединной нормы, обязательно будут заклеймены презрением и названы большевиками, представителями богемы, чудаками или сумасшедшими. Как генерал никогда не посвятит рядового в план на предстоящий бой, так и проницательный менеджер бокса никогда не изложит молодому протеже своей стратегии – того, как он планирует поднять его на вершину мира бокса, этих диких джунглей, где царят надувательство и беззастенчивый обман».

Бездействие начало сказываться на Хосе жилье и физически, и морально. И тогда Пит Хэмилл, работавший в издании New York Post и являвшийся другом Каса и делившим с Хосе жилье, написал 9 марта 1961 года следующее эмоциональное письмо:

«Дорогой Кас, пишу это после долгих раздумий и надеюсь, что Вы разделите мою позицию. Я все больше беспокоюсь о Хосе Торресе. В частности о том, что ему предстоит. Еще полтора года назад я слышал, что он со дня на день должен получить титульный поединок… Прошел год, и Торрес едва появляется на ринге. Он дрался семь раз, но эти состязания не дали ему ничего ни в финансовом отношении, ни в плане репутации… Считаю, что я довольно хорошо знаю Хосе Торреса. Вещи, которые привлекают его в боксе, вполне традиционны – это деньги и слава. Наряду с этим хотел бы заметить, что слава для Торреса гораздо важнее. Он самолюбец высшей пробы. Для боксера я не считаю это качество серьезным недостатком… Торрес относится к числу парней, для которых приветственный гул зрителей крайне важен. Кажется, что для него это важнее, чем деньги. Он действительно жаждет стать великим боксером. И я уверен в том, что, если Вы продолжите ограждать его от восторженных криков фанатов, от хвалебных газетных заголовков и одобрительных похлопываний по спине, Вы сломите его дух. Если отнять у этого парня то, что делает его жизнь значимой, это психологически надломит его. Это равносильно, как если бы Вы приставили пистолет к его виску».