Железный герцог

С Наполеоном Веллингтон столкнется лишь раз в жизни, а с маршалами он воевал несколько лет. С разными. Его карьеру на Пиренеях легко можно разделить на «маршальские периоды». Чаще они противостояли герцогу по одиночке, иногда – вместе. Маршалы Империи против Веллингтона. Очень наглядно. Посмотрим, как это было.

Первый из маршалов, с кем пришлось столкнуться Артуру Уэлсли, – Никола(я) Сульт, его ровесник. И именно с ним он воевал чаще всего. Очень странно, что в кампанию 1815 года Наполеон назначил его начальником штаба, а не отправил на поле боя руководить войсками в противоборстве с Веллингтоном. А ведь утром 18 июня 1815-го Сульт предупреждал Наполеона, что Веллингтон далеко не так прост, как хотелось бы думать императору. Он знал, о чем говорил. Но в тот день Наполеон не слушал никого…

…Император покинул «мятежный полуостров» ранней зимой 1809 года. До конца «мятежников» он так и не покорил, но полагал, что его маршалы справятся с этой задачей. Стратегически он уже ошибся, ему вообще не стоило ввязываться в пиренейскую авантюру. Большую ошибку Наполеон в конце концов признал. А серьезные тактические просчеты – нет. И в том, что генерал Уэлсли прекрасно воспользовался ситуацией, винить император может только себя.

Ему предстояла (и здесь он не ошибся в прогнозах) очень тяжелая кампания против австрийцев. Задачи, которые стояли перед маршалами на Пиренеях, напротив, он считал очень простыми. Беда в том, что упростил он их в своей голове. Иначе говоря, ему так казалось. Весь план пиренейской кампании на 1809 год основывался на допущениях, а подобные планы редко бывают удачными.

Итак, император исходил из того, что после поражения Мура англичане больше не вернутся на полуостров. Значит, маршалам предстоит воевать только с испанцами и португальцами, которых он по-прежнему ценил невысоко. И он даже представить себе не мог, что одно дело – испанцы с португальцами, и совсем другое – испанцы и португальцы вместе с англичанами.

Второй просчет. По важности – может, и первый. Он оставил Пиренеи на откуп маршалам, но не назначил верховного главнокомандующего. Некая логика в таком решении есть. Он не то чтобы не хотел обидеть кого-то, он не хотел, чтобы началось головокружение от успехов. Забегая вперед, скажем, головокружение всё равно случилось, а отсутствие единоначалия привело к закономерному результату. Маршалы погрязли в ссорах и дрязгах, отказывались подчиняться друг другу, что необыкновенно облегчало жизнь генералу Уэлсли.

И последнее. Император так до конца и не понял, что пиренейская война – особенная. Здесь с привычными мерками никак нельзя. Вот Веллингтон это понимал, а Наполеон – нет. Он посылал маршалам инструкции с жестким графиком действий, возмущался их невыполнением, отдавал ещё более необдуманные приказы… У него не было внятной, хорошо продуманной военной стратегии, и последствия оказались печальными.

Окончательное усмирение Португалии Наполеон доверил маршалу Сульту. Сам император считал Сульта одним из лучших своих военачальников, но мнению Наполеона доверять не слишком-то стоит. Скажем так – он был очень пристрастен, да и вообще – в один день мог сказать одно, в другой – другое. Веллингтон, напротив, высказался по поводу Сульта вполне определенно. Он точно не считал его наиболее опасным из своих противников. «…Сульт плохо представлял себе общую картину. Он отличный тактик и знал, как привести войска к месту сражения, но в использовании их на поле боя уже не столь хорош».

Полагаю, что и герцог не вполне справедлив. Сульт – полководец высокого уровня, герой Аустерлица, но на его действиях сильно сказывались человеческие качества. Он амбициозен (хорошо), склонен к интригам (почти нормально) и чудовищно корыстолюбив (очень плохо). Всё вместе делало его человеком весьма неприятным, а его слабости часто не просто мешали Сульту, но и делали его крайне уязвимым.

Задача, поставленная императором перед Сультом, – сделать Португалию французской. По графику. Порту взять такого-то, Лиссабон – такого-то… По графику, понимаете?! Сульту предстояло взаимодействовать с маршалом Неем, и это взаимодействие в основном состояло в том, что Ней радовался любым неудачам своего боевого товарища.

От графика Сульт отставал, он шел через охваченную мятежами страну, ему катастрофически не хватало продовольствия, однако Порту маршал всё-таки взял. Позже, чем планировалось. И тут бы ему двигаться дальше и развивать успех, но Сульт внезапно заболел. Болезнью, которая именуется «титульной лихорадкой».

Если маршал Мюрат стал королем Неаполя, то почему бы ему, Николя Сульту, не стать королем… Португалии. Идея казалась ему чрезвычайно привлекательной. Сульт был достаточно умен для того, чтобы понимать – император на сей счет может быть совсем другого мнения. Сульт решил действовать тонко.