Железный герцог

Жизнь превращается в сплошной праздник! Балы, обеды… Специально для Веллингтона устраивают корриду, и каждый матадор салютует командующему. Веллингтону дают высшую испанскую награду – орден Золотого Руна. Приемы он посещать обязан, ведет себя очень скромно. «Как, – говорят испанцы, – это и есть тот самый лорд Веллингтон? Человек в сером плаще, позади которого лишь один офицер, который почти ничего не ест и не пьет, это и есть Веллингтон?» Да, это он.

От восхищений пора перейти к обвинениям.

Русский либеральный историк А.С. Трачевский пишет о Веллингтоне. «Здесь (в Мадриде. – М.К.) он должен был подписать себе приговор перед лицом потомства…. К прискорбию, мы должны сознаться, что этот замечательный военный талант оказался гораздо ниже той политической роли, которая тогда выпала на его долю. Быть может, никогда ещё вековые предрассудки и национальные недостатки не обнаруживались так ярко, как в этом случае».

Хорошо хоть военным талантом признал, а так… Что за суровый приговор? Зачем он? И справедлив ли?

Удивительная всё же вещь – история. Наполеона, устанавливавшего самые демократические порядки того времени на территориях, которые он завоевывал, называют тираном. Веллингтона, который просто предпочитал по возможности не вмешиваться в чужие дела, называют реакционером. Страшно оказаться перед судом истории, где вердикт выносит каждый присяжный.

Приговор Трачевского – «фанатик аристократизма и связанного с ним крайнего консерватизма». И ведь посмотришь – а действительно, похож. Однако всегда ли мы должны употреблять слова «аристократ» и «консерватор» исключительно в отрицательном смысле? Может, сначала всё же попытаться понять мотивы?

Беру на себя смелость утверждать, что, если консерватизм Веллингтона и не вызывает одобрения, то, по крайней мере, в Испании он получил достаточно поводов для того, чтобы склоняться к реакционности. И не будем забывать о том, что Веллингтону пришлось на Пиренеях быть в трех лицах: военного, политика и дипломата.

Два обстоятельства я бы хотел подчеркнуть особо. Веллингтона, в отличие от французских маршалов, причем многих, нельзя даже заподозрить в том, что он преследовал какую-то личную выгоду, действовал в корыстных целях. Иначе бы он просто не пользовался таким уважением со стороны жителей полуострова. Португальцы, а в ещё большей степени – испанцы, в этом смысле крайне чувствительны.

Есть нечто и более важное. Историкам очень нравится проверять любого крупного деятеля той эпохи по простому принципу – отношению к французской революции. Плохо к ней относился Железный герцог, что уж тут долго рассуждать. Почему? Из-за политических взглядов? Только отчасти. В первую очередь, Веллингтон – настоящий патриот своей страны. То, что делала Франция, он считал угрозой для Англии. В тонкости не вдавался? А зачем ему это, он воюет. Всё, что ему мешает, он воспринимает однозначно негативно. И он по-своему прав.

Свергнутые Бурбоны, чему мы имеем немало подтверждений, большого сочувствия у него не вызывали. Но с чем он столкнулся по прибытии на Пиренеи? С бездарностью и строптивостью Куэсты и ему подобных, с невыполнением обязательств, с ложью и бездеятельностью «демократических» кортесов и хунт. Он ещё в 1809 году откровенно признавался: «…Мне действительно весьма не нравятся новые народные ассамблеи… Если бы Наполеон оставил Испанию в покое и в руках кортесов, она бы очень скоро оказалась в объятиях Франции. Я бы предпочел мудрого Бурбона, если бы таковой, конечно, нашелся…»

Предпочел бы – начиная войну. Предпочел бы сильную централизованную власть. Реакционер? Нет, он прежде всего – солдат. Это обстоятельство сильно повлияло на его формирование как политика. То же самое – с Наполеоном. Военные всегда предпочитают простые решения.