Железный Гулаг

Но для учёных Богов того времени бессмертие было плюсом. Прогресс в науке и технологии не тормозились, как у нас; умер, допустим, Эйнштейн и весь его ум и опыт ушли вместе с ним. Вот и придумали сделать сознание человека трансформируемым, то есть, выводить его из тела в бесконечный эфир или пространство, называй, как хочешь, и обратно внедрять в тело. Сознание, ведь тоже состоит из нейтрино. Сейчас мы его душой называем. Дальше уничтожили всех крупных животных и свои бессмертные телесные оболочки. А чтобы не запускать планету, придумали заселить её ограниченно людьми, самовоспроизводящимися и смертными – грешными, короче. И вот эти, уже эфирные Боги стали заполнять тела простых смертных своим сознанием с рождения младенца по очереди. Вроде как, для развлечений. Чтобы снова ощутить физические наслаждения: вкус еды, хмель от вина, секс и так далее. И как говорит «Фёдорыч», самая высшая точка блаженства для них или, если верить его теории, то и для нас тоже – есть смерть. В момент её наступления все бессмертные нейтрино концентрируются в сознание, отделяются, и ты вспоминаешь всё: кто ты есть на самом деле, сколько существуешь во вселенной, в скольких смертных ты внедрялся. Пока душа находится в человеческом теле, общая память в мозгах наглухо заблокирована, у нас к ней нет доступа. И вот этот секундный момент смерти и выхода души из оболочки даёт такое наслаждение, что в тысячи раз превышает оргазм. Допустим, по старости умираешь – один кайф. На поле боя – другой, уже сильнее, потому, что там всё неожиданно с болью и страхом. И ещё – время. Здесь мы проживаем целую жизнь, а у них там всё это длится где-то около суток, вроде аттракциона.

Сначала, не все Боги ушли в эфир. Оставалась группа, некоторое время на земле, так скажем, присматривающая за людьми. Но после ими овладела гордыня, вседозволенность, безнаказанность. Помнишь ведь древние мифологии? И там, в «Небесном Верховном Совете» запретили им появляться на земле, как бессмертным. Дали человечеству развиваться самостоятельно, оставив лишь память о них и веру.

– Так выходит по вашей гипотезе, что мы все вечные, и Бога, в нашем понимании, нет?

– Вечное наше сознание, элита. Остальные нейтрино, ответственные за тело, тоже бессмертные, но они вроде наёмных рабочих, выполнили работу и распались. Потом их снова пригласят объединиться в другие тела или организмы, или в камни, или в воду и тому подобное. И Бог есть, конечно. А кто же запустил весь процесс? Кто начал движение? Всевышний, стоящий над всем и вся. У любого общества должен быть лидер.

– Интересная история. Я даже на какой-то миг почувствовал себя бессмертным, вернее показалось, что в голове существует запертый участок мозга. Пытаюсь туда заглянуть, а меня не пускают. Очень интересная; но её уже до твоего «Фёдорыча» озвучили, правда, в шутливом жанре: «… Хорошую религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем …». Высоцкий поёт.

– Кто это?

– Бард один, сейчас очень популярный в Союзе.

– Не слышал.

– Опасная эта религия-теория. Если люди узнают и поверят в неё, то массово начнут убивать себя, во всяком случае, те, кому плохо живётся на этой земле. Допустим, такие, как мы.

– Вот поэтому, Лёха, и существует во всех религиях, и у индусов наверняка тоже, запрет на самоубийство. Грех большой. А может, когда ты накладываешь на себя руки, то не получаешь последнего мига блаженства. Уходишь в небытие с концами безвозвратно и лишаешься бессмертия. Опять же, чтобы массово совершать суицид, нужны доказательства. А это лишь гипотеза. Вникаешь? Ладно, отвлеклись мы с тобой. Пойдём Славика навестим.

Мы поднялись по пяти ступенькам в операторскую будку. Она напоминала кабину пилота самолёта. Нет не формой, а содержанием. Пульт управления с множеством датчиков, светящихся и моргающих лампочек, тумблеров, всяких рычажков. Даже присутствовал гироскоп, служащий определением горизонта в самолёте.

Славику было лет за пятьдесят. Маленького роста, худощавого телосложения. Короткая стрижка, небольшой нос, впалые небритые щеки на лице, с ярко выраженными морщинами около серых глаз. Он не утратил жизнерадостность, задорность и болтливость. Не успел я зайти, поздороваться и познакомиться, как Славик стал рассказывать последний анекдот. Мы посмеялись. Затем Ванька попросил его показать всю систему. И тут он попал, как говорится, в свою стихию, засыпая меня всякими техническими терминами, цифрами, градусами, из которых я понял одно – всё под контролем. Каждый электромотор обозначен лампочкой и круглой ручкой, поворотом которой можно убавлять и прибавлять скорость любого из них, что бы удерживать колонну строго вертикально. Специальные датчики определяют давление окружающей среды, температуру на месте бурения. Скорость прохождения пружины осуществляет большой рычаг, похожий на корабельный штурвал. Подача фреона, тоже регулируется здесь. И в завершении с гордостью, как бы давая понять, что на десерт – самое вкусненькое, Славик надел на меня большие наушники. В них стоял гул и шум моторов.