Железный Гулаг

– Предателя, Алексей. Давайте уж будем называть вещи своими именами. Для англичан он – шпион, а для нас – предатель. Как бы страшно это не звучало. А человек, предавший однажды, может предать ещё раз.

– Ну, значит тема серьёзная, – подытожил я с сарказмом.

– Вы, Алексей, не обижайтесь на нас старых пердунов, – вмешался в разговор Лев Васильевич, – да и Иван здесь не причём. Мы хотим предложить Вам вступить в нашу тайную ячейку.

Я даже закурил, что бы сдержать улыбку. До того это смешно прозвучало.

– И чем же ваша ячейка занимается… в тайне?

– Если просто: мы готовим побег. Очень давно. Поэтому так тщательно и скрупулёзно подходим к выбору кандидатов. Нас уже около пятидесяти человек.

– Что же вы ждали? Когда меня сюда привезут?

– Вы человек с чувством юмора, Алексей. Это тоже хорошо. Унывать здесь и опускать руки, смирившись с судьбой, не стоит. Я понял Ваш намёк. Дело в том, что отсюда сбежать практически невозможно… на первый взгляд. Но если не пороть горячку, а капитально подготовиться, выбрать момент, который будет одним единственным, то попытаться можно. Мы на протяжении двадцати лет собирали и накапливали информацию, вербовали нужных людей, анализировали. И не факт, что добиться цели у нас получится завтра или послезавтра, так как все зависит от множества обстоятельств. Зато у Вас, Алексей, есть все шансы дойти до результата, с учётом Вашего возраста. Да и продолжить наше дело, если мы не доживём, с учётом нашего возраста. Сегодня нам от Вас нужно «да» или «нет». И от ответа будет зависеть наше дальнейшее общение: или мы остаёмся друзьями и забываем этот разговор, или продолжаем совместное сотрудничество.

Лев Васильевич закурил. Повисла пауза. Все ждали моего слова. Я начал говорить, пока ещё с трудом осознавая серьёзность темы:

– Здесь в подземелье около трёхсот человек, и каждый отдал бы полжизни, предложи ему выбраться на свободу. Не пойму, почему в вашей ячейке пятьдесят человек, а не все. Вы ждёте от меня ответа? Конечно, я за побег! Но как? Какими жертвами? Пешком по трупам – увольте. Если есть какой-то серьёзный план, то я целиком и полностью поддержу вас и сделаю всё возможное для его осуществления. Предлагайте.

– Никаких трупов, Алексей! – испуганно произнёс Иосиф Фёдорович, – это исключено. Так Вы с нами?

– Однозначно!

– Очень хорошо.

Лев Васильевич вздохнул с облегчением. Скорее всего, он был главным подпольщиком и нёс на себе весь груз ответственности за кадровую часть ячейки. А вдруг я отказался бы, и ещё сказал, что всех заложу.

– Вам, Алексей, завтра нужно будет зайти в цех и найти фрезеровщика Никона. Скажете ему, что от меня. Он Вам сделает татуировку на внешней выпуклости левой ладони в виде буквы «А». Вроде, как заглавная буква Вашего имени. У нас у всех такие знаки. Они очень популярны в зонах, а здесь только у членов ячейки. Да и подозрения ни у кого не вызывают, а мы друг друга узнаём без лишних разговоров. Это обязательное условие. Вечером встретимся здесь же, и тогда посвятим Вас в детали. Вы согласны?

– Да, согласен. Хорошо, что землю есть не надо для тайного обряда.

Оба старика рассмеялись.

Ещё немного поболтали. Потом заговорщики попрощались и ушли, а я остался допивать пиво. В голову лезли разные планы, реальные и не осуществимые. Хотелось предугадать, что придумали местные «Иерусалимцы». Классический сюжет жизненных ситуаций: если детектив, то обязательно присутствует погоня, если тюрьма, то без побега, или его подготовки – никуда не деться. Все же я оказался прав, когда говорил Ваньке о великом таланте этого народа, будь то легальная область или криминальная – не важно. И пусть у них, или уже, у нас ничего не получится; сама идея, сама организация какого-никакого движения давала надежду. Жизнь приобретала смысл. А это много значило для человека, погребённого на сорок восемь километров под землю до конца своих дней.

Глава 28.

– Вань, а ты зачем родину предал?

Утро следующего дня я начал с прямого вопроса, смягчив интонацию и стараясь не задеть чувства товарища.

– Тебе сон дурной приснился? Чего это ты вдруг заинтересовался?

– Ну, интересно стало. Из корыстных побуждений или из ненависти к советской власти?

– Однозначно не ответишь. Конечно не из ненависти. Сначала подцепили на компромате, стали шантажировать. Потом на «бабки» подсадили. В общем, взяли в разработку. А я к тому времени уже подполковником был, в генштабе служил. Дальше – больше. Не успел оглянуться, как обратного пути нет. Повяз по уши.

– На каком компромате? – не унимался я.

– Ты чего, книгу обо мне писать собрался?

– Да нет. Подумал просто, вдруг ты коммунистов ненавидишь, а мы ведь в одном проходе спим. Может, ты вынашиваешь мысли придушить меня ночью. Я ж бывший член КПСС.