Железный Гулаг

Первая партия сразу разбегается, а через сутки направляется в их полицию и выставляет себя героями, мол, специально стремились вырваться, дабы предупредить мир о грядущей опасности. Конечно, все будут добровольцами. Кто захочет просто сбежать и забыть обо всем едут в следующих заездах. Пока суд да дело, пока переводчика найдут, пока с компетентными органами свяжутся, пока поедут на место посмотреть, пройдёт ещё полдня, если не больше. За это время многие поднимутся на поверхность. По нашим подсчётам человек двести успевают. А там уже дело каждого: скрываться и попытать счастья самостоятельно наладить жизнь, или сдаться в руки властей. Договорённости по выдаче преступников у наших стран нет. Но будет и вторая небольшая партия, тоже строго добровольная, которая затаится на некоторое время, а потом проберётся в американское посольство, и для подстраховки продублирует информацию там. Основная цель, Алексей, раскрыть этот коммунистический заговор против всего мира. И чем больше наш побег создаст шума в прессе, тем больше шансов у нас у всех выжить.

– Нужно ещё одну партию создать для английского посольства, что бы у каждой страны имелись свои свидетели, – предложил я, возбуждённый азартом от услышанного плана.

– Толковое предложение. Обсудим на досуге.

– А Вы, Лев Васильевич, в какой партии поедете?

– Не знаю, доживу ли,… в первой, наверное. Я ещё не решил. Нас тут, как Вы знаете, много реабилитированных. Так, что если всё раскроется, то и мы отсюда выйдем. А вы «расстрельные» бегите в первую очередь, и уж, замолвите за старых учёных словечко американцам или туркам.

– Замолвим обязательно. Мне очень нравится план побега. Никогда бы не догадался приварить недостающий до свободы кусок шахты. Честно. Гениально! Но, вот, Вы вчера с Иосифом Фёдоровичем Ивана предателем нарекли, хотя я в его преступлении, кроме тупости и глупости, ничего не вижу. А сегодня рассказали мне, как создали пятьдесят точно таких же предателей родины, да ещё по такому супер важному стратегическому делу. В связи с этим напрашиваются естественные вопросы: где гарантия, что вся наша ячейка думает так же, как говорит? Может кто-то считает предательство наихудшим злом, превышающим чувство собственного самосохранения и тягу к свободе. Достаточно одного человека, что бы все провалилось. Следующий вопрос. Какими пряниками или кнутами можно было затянуть в ячейку вольнонаёмного оператора? Развейте мои сомнения, Лев Васильевич. Поверьте, не хочется становиться пушечным мясом на чьём-то поле боя.

– Что ж, Алексей, анализ проведён очень быстро. Значит, своим умом живёте. Это замечательно. А Вы сами сегодня продали бы родину, которой у Вас, в принципе, нет? Страну, которая Вас расстреляла? Разоблачили бы кучку коммунистов, которая минирует всю планету, в обмен на свободу?

Я задумался. И после непродолжительной паузы ответил:

– Ради свободы, наверное, да. Как бы ни по-скотски это звучало.

– Есть хоть одно морально-этическое обстоятельство, которое может остановить Вас?

– Морально-этических обстоятельств очень много, но жизнь и свобода превыше всего.

– Мы готовим побег для всех, а становиться предателем или нет, добровольное дело каждого. Поэтому здесь стопроцентная заинтересованность всех членов ячейки. Тем более, мы очень тщательно на протяжении двадцати лет подходили к каждой кандидатуре. Вас, Алексей, мы выбрали сразу, в силу Вашего возраста. В тридцать четыре года желание покинуть это место и увидеть ещё раз солнце, уверен, больше, чем у кого-то другого, по себе знаю. А самое главное, что здесь незачем играть в шпионов. То есть наш план известен каждому члену ячейки, и все они в курсе, где собирается и сваривается остаток пружины. Мы от каждой шахты по пятьдесят метров отрезаем, тем самым накапливаем нужную длину. И если кто-то думает не так, как говорит, выражаясь Вашими словами, забрали бы её давно уже. Чего выжидать? Она в пятидесяти километрах по Лондонской трассе и метров сто вправо. Здесь не наказывают, поэтому никто не станет вычислять заговорщиков, а просто пресекут деяние.

По поводу оператора Славика. Знаете его? Болтливый такой.

– Да, знаком.

– Он и достаёт нам всю информацию о шахтах. В ячейке уже десять лет. Во-первых, понимает всю важность огласки опасной деятельности коммунистов, во-вторых, сам хочет погеройствовать, вынырнув из-под земли за границей, и на мир посмотреть. Я его понимаю и верю ему, как себе самому.

– Да, и про Ивана ещё. Раскрыть глобально опасный замысел кучки зарвавшихся высокопоставленных чиновников, возомнивших себя Богами, ради спасения миллионов жизней, это немного другое, чем сливать секретную информацию за деньги. Ну, Иосиф Фёдорович и поставил во главу угла преступление Ивана, что бы как-то оправдать наше недоверие к нему. Конечно, очень субъективное недоверие. Но это решение руководства ячейки и Вам, Алексей, не стоит посвящать Ивана в дело раньше времени. Договорились?

– Конечно.

– Надеюсь, развеял я Ваши сомнения?

– Частично. Но, думаю, вновь появятся вопросы.

– Очень даже хорошо. Будем отвечать на все.