Железный крест

— Минуточку, — ответил Кизель и направился назад в комнату. Дверь за собой он закрыл.

Отсутствовал он довольно долго, а когда вернулся, то не сказал ни слова, а лишь кивком головы предложил Трибигу войти. Правда, прежде чем тот последовал за ним, обратился к Штайнеру:

— Командующий просил вас немного подождать.

— С удовольствием, — ответил Штайнер. Кизель быстро повернулся, чтобы уйти, однако, прежде чем он закрыл за собой дверь, Штайнеру показалось, что он заметил на его губах сардоническую усмешку. Взводный задумчиво посмотрел на свои грязные сапоги. Да, неплохо было бы их почистить, но с другой стороны — когда бы он успел это сделать?

Ждать пришлось долго. Чтобы как-то разогнать скуку, Штайнер прохаживался по коридору, освещенному двумя свечами. В конце коридора начиналась лестница, покрытая толстой ковровой дорожкой. Он присел на нижнюю ступеньку и вытянул ноги. Внезапно на него накатила усталость, и он закрыл глаза. Пошли они все к чертовой матери — Штрански, Трибиг, Брандт и все остальные. Он начал что-то негромко насвистывать себе под нос. И вновь ему в глаза бросились грязные сапоги. Их вид вселил в него беспокойство, и он, пока никто не видит, вытер их о край ковра. После чего вновь уселся поудобнее и попытался ни о чем не думать. Ему было трудно держать глаза открытыми, и потому он заморгал. Если я их сейчас закрою, подумал он, меня тут же сморит сон.

Из дремоты его вывел чей-то громкий голос. Штайнер, слегка пошатываясь, поднялся на ноги, поспешно вытянулся и растерянно оглянулся по сторонам. Перед ним стоял Кизель.

— Мне показалось, что вы спите, — произнес он.

— Похоже на то, — пробормотал Штайнер, потирая глаза.

Кизель покачал головой:

— Эх, мне бы вашу совесть. Пойдемте.

Они вошли в кабинет, и несколько мгновений Штайнер плохо соображал, куда попал. Комната была до отказа забита мебелью, и он не сразу увидел, присутствует ли здесь полковник. В следующую секунду он услышал знакомый зычный голос. Брандт сидел за огромным столом, заваленным разного рода бесполезными предметами, держа зажженную сигарету.

— А, вот и ты наконец, — громко произнес он. — В следующий раз, когда тебя ранят, предупреди меня за неделю, что мы вот-вот потеряем тебя. — Он хохотнул собственной остроте, а потом спросил: — Ну, как твои дела, Штайнер?

— Не жалуюсь, — вяло ответил Штайнер, чувствуя себя круглым дураком.

Правда, Брандт, судя по всему, был иного мнения. Он встал, обменялся с ним крепким рукопожатием и жестом предложил садиться:

— Устраивайся поудобнее. Я слышал, что ты сегодня трудился весь день.

— Каждый делает то, что может, — пробормотал Штайнер, проклиная собственную сонливость. Он сел на стул и взял из протянутого Брандтом портсигара сигарету. Он обратил внимание, что Кизель тоже сел — на старомодную кушетку в дальнем конце кабинета — и не спускал с него любопытных глаз. Неожиданно до него дошло, что Трибига в комнате нет. Штайнер закурил и внимательно посмотрел в лицо полковнику.

— Ну, как тебе госпиталь? — поинтересовался Брандт.

Штайнер вежливо улыбнулся.

— Неплохо, — он не стал пускаться в долгие рассуждения. Если судить по лицу полковника, Брандт пребывал в благостном расположении духа, хотя, с другой стороны, полковник вряд ли бы послал за ним в такую темень, чтобы спросить, как ему понравилось в госпитале. К тому же почему его сопровождал Трибиг и куда он потом подевался?

Но тут полковник заговорил снова:

— Расскажи мне про свое ранение. Насколько мне известно, ты получил его, когда возвращался в Канское.

— Верно, — подтвердил Штайнер и принялся рассказывать историю, хотя для краткости и не стал вдаваться в подробности. Он говорил, и полковник внимательно его слушал.

— Да, тебе не позавидуешь, — вздохнул Брандт, когда Штайнер окончил свой рассказ, и помрачнел лицом при мысли о том, скольких бойцов — счет шел на сотни — они недосчитались в тот день, когда ударный полк предпринял неудачную контратаку.

Штайнер затянулся сигаретой. Присутствие Кизеля действовало ему на нервы — все это время гауптман не спускал с него глаз.

— Я опасался, что так оно и будет, — сказал он. — Я был рад, что мне не придется карабкаться через гору во второй раз.

Они продолжали беседовать и уже курили третью сигарету, когда Брандт, положив руки на стол, неожиданно подался вперед и как бы невзначай спросил, видел ли Штайнер, как гауптман Штрански вел за собой вперед вторую роту — незадолго до того, как русские развернули в тот вечер массированное наступление. Штайнер ответил на его вопрос изумленным взглядом. Ему вспомнилось, что Шнуррбарту и Крюгеру задавался все тот же вопрос, и потому тотчас насторожился.

— Контратаку возглавлял лейтенант Мейер, — ответил он. — Что касается гауптмана Штрански, то в течение всей контратаки его не было видно.

От него не укрылось, что Брандт и Кизель обменялись многозначительными взглядами. А Кизель даже спросил у него, насколько он уверен в том, что говорит.