Железный крест

— Вы не могли бы выразить свою мысль чуть яснее? — спросил Штрански.

Кизель покачал головой:

— Если я правильно понял то, что вы мне только что сказали, то я выразился достаточно ясно. Единственное, я мог бы добавить одно предположение общего характера.

— На чей счет?

— Это вы решите сами для себя, — презрительно ответил Кизель. — Я же придерживаюсь того мнения, что играть с судьбой — дело рисковое. Сколько дурных желаний оборачивались против тех, кто их замыслил.

Штрански медленно поднялся на ноги. Было видно, что ему стоило немалых усилий сохранять видимое спокойствие.

— Это звучит как угроза.

— Не в моих привычках кому-то угрожать, — возразил Кизель. — Справедливость не требует каких-либо уведомлений.

С этими словами он направился к двери, но у самого порога обернулся:

— Новая позиция штаба полка будет доведена до вашего сведения.

Сказав это, он громко захлопнул за собой дверь. Вернувшись в штаб, Кизель при первой же возможности переговорил с Брандтом. Он с таким пылом просил полковника перевести Штайнера в другое подразделение, что Брандт даже изумился.

— Не понимаю, почему вы так переживаете, — произнес полковник, пожимая плечами. — Честно говоря, я не хотел бы вмешиваться в это дело. Однажды я уже дал Штайнеру шанс, как, впрочем, и гауптману Штрански. Пусть теперь разбираются между собой. Кстати, а что заставило вас нанести визит гауптману? Я вас искал.

Брандт снял телефонную трубку, пригласил гауптмана Кернера и быстро с ним переговорил. Затем вновь обернулся к Кизелю:

— Такое впечатление, будто мы с вами поменялись ролями, — резко произнес он. — По крайней мере в том, что касается Штайнера. Я не хочу приказывать вам, что делать, но уверяю вас, оно того не стоит. Штайнер уже добрался до той точки, на достижение которой у меня ушло пятьдесят два года. Уверяю вас, вы с ним намучаетесь не меньше, чем я. Да еще в придачу получите в зубы.

Полковник умолк, глядя в какую-то точку за спиной у Кизеля, однако вскоре распрямил поникшие плечи.

— Возьмите четверых или пятерых солдат, привезите их на наш новый командный пункт, пусть они готовят его к нашему прибытию. Мы будем там через два часа. Машина пусть вернется сюда ко мне.

Кизель молчал, и тогда полковник не выдержал и взорвался:

— Вы меня слышите?

Кизель кивнул, но не сдвинулся с места.

— Чего вы ждете? — спросил Брандт, нахмурившись.

Где-то поблизости прогремело несколько взрывов. Кизель дождался, когда они окончательно стихнут, и лишь затем заговорил:

— Разрешите задать вам всего один вопрос.

— Какой же?

— Какой точки достиг Штайнер?

Стараясь не выдать собственных чувств, Брандт в упор посмотрел на него. Затем взял со стола лежавший там ремень с кобурой.

— Вот этой, — произнес он и постучал по кожаной кобуре. — Вот этой. Есть еще что-то такое, чего вам хотелось бы знать?

— Спасибо, больше ничего, — прошептал Кизель и, посерев лицом, вышел вон.

Штайнер насчитал уже сто перекладин, когда его рука попыталась нащупать следующую и не нашла. Он осторожно ощупывал стену слева от себя, пока наконец ему не попалось углубление. Дверь. Он шепотом позвал Шнуррбарта. Надрывное дыхание товарища слышалось уже почти близко. Он подождал, когда рука Шнуррбарта коснулась его сапога, и попросил включить фонарик. Темноту тотчас прорезал яркий луч, который позволил сориентироваться. Примерно в двух метрах над его головой находилась крыша шахты, к которой крепился подъемный механизм. Слева, совсем рядом, виднелась железная дверь шириной в полметра. Он попробовал ее открыть, но не смог. Судя по всему, снаружи имелся запор. На несколько секунд Штайнер растерялся, не зная, что делать дальше.

— В чем дело? — прошептал Шнуррбарт. Он стоял на перекладине, держась лишь правой рукой, в которой по-прежнему был зажат фонарик. Штайнер посмотрел вниз. Вслед за Шнуррбартом вверх уже почти вскарабкались Фабер и Крюгер. Он велел им спуститься обратно, этажом ниже, и ждать его там. После чего снял с ремня две ручные гранаты и отвинтил предохранители.

— Придется взрывать дверь. Пристегнитесь к поручням ремнями.

— Но ведь все полетит нам на головы, — возразил Шнуррбарт.

— Ну и черт с ним. Если прижаться к перекладинам, можно переждать. Дверь же все равно откроется наружу. Так что живо спускайтесь!

Недовольно ворча себе под нос, Шнуррбарт начал спускаться вниз. Он весь взмок от пота. В тесной шахте было практически нечем дышать. Стоило ему подумать о бездне, что разверзлась под ним, как он был вынужден закрыть глаза, чтобы побороть головокружение. Затем рядом с ним кто-то крикнул — значит, он уже спустился к товарищам.

— Ну что там? — спросил Крюгер.

— Он хочет взорвать дверь, — буркнул Шнуррбарт и посветил фонариком вверх, где Штайнер в этот момент был занят тем, что готовился к взрыву. Гранаты он уже положил у основания железной двери.

— Да он совсем спятил! — вздохнул Крюгер и выругался себе под нос.

— Вот и я о том же.

Шнуррбарт взял конец фонарика в рот, расстегнул ремень и продел за перекладину. Два других солдата последовали его примеру. Когда Штайнер поинтересовался, готовы ли они, Шнуррбарт рявкнул в ответ: