Жемчужина короны

На этом месте его речь была прервана сообщением о том, что Буассон распорядился по телефону прекратить забастовку. Новость была встречена беспорядочными выкриками, гулом голосов.

— Сукин сын!

— Если он не поддержит нас, ничего не выйдет!

— Какое ему до нас дело? Он далеко отсюда, просиживает брюки на своей толстой заднице...

— Буассон — предатель!

— Я давно это говорил...

Завязалась драка. Сидевшие поблизости разняли двух дерущихся. Еще несколько рабочих покинули митинг и пошли к Блэкли,

Лемэтр что-то торопливо писал. Наконец он поднялся.

— Если мы собираемся бастовать, — сказал он, ударив кулаком по столу, — надо поклясться, что мы будем стоять, как каменная стена, что бы ни случилось. Свыше ста человек вошли в этот зал недавно. Теперь здесь осталось меньше пятидесяти.

Разгневанные и удрученные, люди умолкли.

— Я предлагаю клятву, вот послушайте! — сказал Лемэтр.

Медленно, с чувством он начал своим низким голосом:

«Пусть наш путь будет долгим, пусть голод мучает нас, клянусь стоять плечом к плечу с товарищами, бороться до последнего дыхания против попыток снизить наш уровень жизни ради прибылей богачей, против попыток отнять кусок хлеба у наших детей, выгнать нас на улицу, превратить в бессловесных рабов. Именем всемогущего, клянусь!»

— Он поднял правую руку.

— Кто за?

Вверх взметнулось множество рук. Кое-кто, однако, поднимал руки медленно и нерешительно.

— Против?

Руки опустились — против не было. Кто-то произнес торжественно и сурово:

— Принято.

— Товарищи, я повторю клятву.

Люди слушали молча. А затем разными голосами, слившимися в один торжественный и страстный возглас, повторили последние слова:

— Именем всемогущего, клянусь!

Глава XLV

Выброшенные из квартир через двадцать четыре часа после начала забастовки, бастующие приютились пока у родных и друзей. Чтобы не пасть духом, они продолжали собираться в Даймонд-холле. В поселке их считали мучениками — через неделю они уже были без гроша. И, что еще хуже, в течение трех дней их места были заняты безработными.

Теперь они надеялись только на популярность Лемэтра, который устраивал уличные митинги и проводил сборы в пользу бастующих. Герои в первую неделю, во вторую они были уже нищими. На третью неделю Лемэтр предложил устроить поход безработных в Порт-оф-Спейн, к губернатору.

Поход начался; рабочих не останавливало даже расстояние. Ибо каждый такой поход на своем пути вбирает все больше и больше людей, он прихватывает их с собой, как мощный поток, который размывая берега, уносит камни и комья земли.

Не раз на своем веку белые управляющие видели походы рабочих, но ни один из них не был еще так многолюден, ибо рядом с мужьями шли теперь и жены. Белые глядели с опаской и думали: «Как бы они не смели нас с лица земли».

У многих женщин на руках были дети. Усталые матери перекладывали с плеча на плечо плачущих младенцев, а иногда передавали их мужьям; но никому из них и в голову не приходило покинуть ряды, остановиться у дороги. Напротив, женщины окликали прохожих, приглашали их идти с ними, со страстной верой и убежденностью говорили: «Мы идем к губернатору. Только он один в колониях любит простой народ. Он поможет нам. Бог на нашей стороне».

Ибо не только один Лемэтр поддерживал решимость людей; жрецы шанго тоже сказали свое слово, а их паства состояла почти исключительно из женщин.

В начале года губернатором острова был назначен сэр Ричард Кэрри. Своими поездками по острову и щедрыми обещаниями, которые он раздавал народу, губернатор завоевал широкую популярность. Теперь женщины шли к нему с именем бога на устах, вселяя такую же веру в своих мужей. Люди заходили в лавки, просили хлеба для себя и для товарищей, и им никто не отказывал.