Жемчужина короны

И теперь, когда на площадях появлялся Буассон с развевающейся рыжей шевелюрой и, потрясая кулаками, угрожал капиталистам, рабочие бросали в воздух шляпы и были готовы растерзать любого, кто посмеет тронуть их кумира. Подобно матросам Колумба, они, казалось, наконец увидели землю.

И только ничтожная горсточка под водительством Лемэтра понимала, что Буассон исчерпал себя. Восьмичасовой рабочий день был завоеван ценой снижения заработной платы, пенсия по старости составляла всего каких-нибудь три доллара в месяц. Предприниматели утверждали, что минимум заработной платы — «вещь невозможная в этой стране», а вопрос о создании комиссии, которая могла бы этим заняться, все еще обсуждался. Короче, предприниматели сделали вид, что дали рабочим все необходимое. Профсоюзы, повышение заработной платы — за все это предстояло еще бороться. Но Буассон был потомком гордого и богатого рода французских плантаторов. Состоять членом Законодательного совета и требовать от правительства уступок — это одно, но в классовой борьбе встать на сторону негров и индийцев против собственного класса — это нечто совсем другое, нечто, по сути дела, немыслимое для Буассона.

На первомайском митинге в этом году один из ораторов произнес горячую речь о бесправном и рабском положении рабочих на нефтепромыслах. Буассон же вдруг разразился верноподданнической речью в честь короля Георга V, серебряный юбилей которого отмечала империя.

— И что бы иные ни думали о колониальном режиме, друзья мои, — заявил он, — если бы у нас вся власть принадлежала королю, он своей волей устранил бы все несправедливости, от которых мы так страдаем... Каждый, кто честен в своих думах и помыслах, должен обнажить голову и преклонить колени перед королем королей и охранять и вечно благословлять королевскую семью...

Речь Буассона была встречена холодным молчанием. Людям хотелось услышать, как получить работу, как прокормить семью, как добиться повышения заработной платы. А на это они пока еще не получили ответа от Буассона.

Митинг Рабочей партии намечался в час дня. Была суббота, работу все кончали раньше обычного.

Джо, Андре и Камачо решили пойти на митинг. Камачо прослышал от одного газетчика, будто в правительственных кругах поговаривают, что готовится запрос о минимальной заработной плате. По мнению Камачо, митингами на площадях Буассон хотел, с одной стороны, напугать правительство и вынудить его к действию, с другой — укрепить свою репутацию среди рабочих, преподнеся им, как добрая фея, только что принятое правительством благоприятное решение.

Камачо, двадцатилетний португалец, совсем недавно поступил на государственную службу. У него была длинная черная шевелюра, сутулые круглые плечи и мягкие, пухлые руки с длинными бледными пальцами. Он был близорук и поэтому имел привычку, вытянув шею, пристально вглядываться во все сквозь толстые стекла очков. Больше всего его увлекала политика. Он мог обсуждать будущее мирового пролетариата с той пылкой убежденностью, которая присуща юношам, проглотившим немало книг на интересующую их тему. Стоило кому-нибудь сказать, что рабочий класс не способен выдвинуть своих вождей, как Камачо, упершись руками в свои широкие бедра, немедленно бросался в атаку.

— Трус! Да что ты знаешь о рабочих? На мелкобуржуазных идеях далеко не уедешь! Посмотри, чего добился Буассон!

Камачо был тем самым энтузиастом, который однажды вывел из себя Джо, предложив превратить его журнал в антирелигиозный. Он жил в Бельмонте, одном из пригородов столицы, населенном рабочим людом и обедневшими представителями средних классов. Сын мелкого лавочника, он не раз помогал отцу продавать рис и соленую рыбу беднякам своего квартала. С детства он видел, с каким трудом им приходилось добывать самое необходимое.

Экспансивный и горячий, Камачо не знал границ ни в дружбе, ни в увлечениях. Он любил Андре, застенчивого нелюдима, который вечно в чем-то сомневался, вечно решал какие-то мучающие его проблемы. Радостно приветствуя его поднятым вверх сжатым кулаком, Камачо покровительственно улыбался и с удовольствием играл добровольно взятую на себя роль политического наставника этого вконец запутавшегося молодого буржуа.

Джо, Андре и Мэнни Камачо вместе пришли в Вудфордский парк. Этот парк с его огромными деревьями, фонтаном и эстрадой для оркестра находится в самом центре города. С одной стороны он примыкает к ратуше, с другой — к красному дому, резиденции правительства.