Жемчужина короны

— Спал в кузове грузовика. У нас случилась поломка, прямо на шоссе. Помощи искать было негде, пришлось дожидаться утра, а утром нас взяли на буксир. Посмотри на меня, Касси. — Он взял ее за подбородок. — Ты думаешь, у меня есть время на женщин? Кроме тебя, у меня никого нет, да мне никого и не надо.

Схватив обеими руками его руку, она прижалась к ней губами и, держа ее в своих горячих ладонях, воскликнула:

— Прошлой ночью... о боже!.. я не сомкнула глаз. Я думала: если это не женщина, то не иначе, как его сшибла машина. Я уже видела тебя на шоссе, а кругом кровь!.. Я больше не хочу переживать такое, не хочу, не хочу, слышишь!..

Он лег на кровать и притянул ее к себе.

— Я знал, что ты будешь волноваться, но что я мог поделать? — оправдывался он виноватым голосом. — Прости меня, что я заставил тебя страдать.

Она молчала. Потом ласково затеребила его за ухо.

— Какая у тебя работа, что ты должен ездить в Файзабад?

В голосе ее слышалась мольба.

«Ты что-то скрываешь от меня. Если это не женщина, то почему ты не скажешь мне? Зачем ты хочешь, чтобы я потеряла веру в тебя, перестала гордиться тобой?» — казалось, говорили ее пальцы, нежно поглаживавшие его за ухом.

Вдруг он не выдержал:

— Касси, девочка, если бы ты знала, какая опасная у меня работа! — выпалил он и с ужасом понял, что, сказав так много, молчать уже бесполезно. — Послушай! — понизив голос быстро продолжал он. — Если полиция поймает меня, то засадит в тюрьму, меня будут бить. Поклянись, что ни одна душа не узнает о том, что я тебе скажу!

— Говори. Если полиция схватит тебя, разве это доставит мне радость?

— Мне кажется, что на таможне я получаю опиум. Он в тех ящиках, что приходят для этого типа из Файзабада. Вот как я зарабатываю свои деньги. Но это дает мне возможность помогать Пейну, помогать нашей организации печатать брошюры и листовки. Однако они и не подозревают, откуда у меня эти деньги... Теперь моя жизнь в твоих руках, Касси. Если я обижу тебя, тебе стоит только пойти и заявить в полицию...

А она-то думала, что он зарабатывает деньги честным, безопасным трудом! Теперь она знала, что любой неверный шаг, малейший поворот судьбы могут в один прекрасный день отнять у нее Попито, разрушить ее счастье!..

Удивленный ее молчанием, Попито поднял голову и увидел ее глаза, полные слез. Взяв у нее из рук рубаху, которую она все еще продолжала держать, он вытер ею слезы с глаз Касси, бормоча слова утешения. Она потянулась к нему всем телом и прижалась губами к его губам.

Попито чувствовал, как еще более тесные узы связывают его теперь с Касси — связывают так крепко и надежно, как железный обруч охватывает обод колеса.

Раньше, пока он не говорил ей про опиум, Касси была всегда веселой, по-девичьи беззаботной, подсмеивалась и шутила над ним, а однажды, когда он крепко заснул, ухитрилась даже ради забавы связать ему руки и ноги. Теперь она только улыбалась, и в улыбке этой была какая-то грустная ирония, словно она горько смеялась и над ним, и над собой. Ночью она тесно прижималась к нему и что-то бормотала во сне; часто, когда думала, что он уже спит, беспокойно ворочалась на постели и вздыхала. Он чувствовал, что она несет на себе груз непривычных мыслей и забот, словно тяжелую кладь, от которой сгибается шея. И эта перемена в ней беспокоила его.

Прошла неделя. В один из дней Касси после полудня была свободна. Он сидел на кровати, курил и смотрел, как, придя с работы и переодевшись, она бросила в корыто грязное белье для стирки и принесла со двора ведро воды, готовясь мыть пол.

— Почему ты не отдохнешь? — спросил он.

— Отдохнуть? А когда же я сделаю все это?

— Почему ты не бросишь работу? Подумай, ведь ты получаешь гроши. Брось работу, и у тебя будет достаточно времени для домашних дел.

— Бросить работу? А если с тобой что-нибудь случится, что тогда? Нет, это тебе надо бросить свою теперешнюю работу и найти что-нибудь поприличнее. Если поймают белого, они вышлют его в Англию, но если поймают тебя, ты сгниешь заживо, пока дождешься новой работы. Ты это знаешь не хуже меня, Попи.

— На что мы с тобой можем надеяться в этом мире? Ты еще, пожалуй, можешь, потому что молода. А я? У меня уже мало шансов. Стоит хозяину взглянуть на меня, как он тут же решает: «Он стар». Ты думаешь, я не понял это за те месяцы, когда ходил без работы? Мне ничего не остается, Касси, как бороться. И мне приятно знать, что я борюсь не только за себя, но и за весь рабочий люд.

Она сидела на стуле, упрямо скрестив руки на груди.

— Борешься нечестными путями. А Бен Лемэтр знает, чем ты занимаешься? Не думаю, чтобы ты ему об этом сказал.

— Ради бога, не говори Бену! Он и так уже подозревает! — Попито как ужаленный вскочил с кровати и погасил окурок о край стола.

— Не бросай здесь окурков! — недовольно прикрикнула на него Касси.

Попито снова сел, сжав руки в кулаки и не находя слов, чтобы сказать ей, как ему самому хочется жить спокойно, как страшно и стыдно ему сейчас.

Совершенно подавленный, он бросился на постель.