Жемчужина короны

— А я ей ответила: «Когда настанет такой день, что мне придется платить тебе столько денег да еще кормить, тогда все сделаются госпожами, а служанок не будет вовсе. Что ты тогда будешь делать? Да, — сказала я ей, — тогда ты будешь счастлива, если найдется кто-нибудь, кто захочет платить тебе три доллара, не считая харчей».

И тетушка, раскрасневшись, метнула взгляд на миссис де Кудре, а потом поудобнее устроилась в кресле-качалке и стала раскачиваться.

Ее намек на скаредность матери задел Андре, но он не и хотел обижать старую тетку и промолчал.

— Времена меняются, — заметил мистер де Кудре. Он зажег настольную лампу и, усевшись поудобнее в кресле, продолжал: — Клотильда, помнишь, как мы любили давать имена деревьям? Помнишь то большое дерево у загона для скота? Я назвал его «Мадам Буассон».

— Да, да, — морщилась и хохотала тетушка. — А другое было на зеленой лужайке, к нему наш старый конюх Даниэль привязывал лошадей. Это дерево Буассон почему-то назвал «Мадам Грансоль». Помнишь?

— А что сталось со старым Даниэлем?

— Да ведь он умер! Разве ты не помнишь? Как раз незадолго до рождения Андре.

— Что было хорошего у Буассонов, так это их старая сахароварня, где было столько патоки, — сказал мистер де Кудре. — Как мы лакомились там этой патокой! Я помню, как однажды за нами погнались их огромные псы. Ну и удирали же мы! — И строгое, надменное выражение лица мистера де Кудре сменилось открытой лукавой улыбкой, заставившей Андре почувствовать внезапную близость к отцу.

— Что, что он говорит? — переспросила тетушка, наклонившись вперед и готовая тут же рассмеяться над любой шуткой по своему адресу. — Я что-то слышу про гусей, что это?

Все рассмеялись, и веселее всех сама тетушка; она вся побагровела и чуть не задохлась от смеха.

— Да... — говорила она, отдышавшись и утирая слезы, — он всегда был проказником...

Андре захотелось подойти к тетушке и, как бывало, в детстве, попросить:

— Еще, тетя, расскажи еще!

— Да, очень милый молодой человек. Вот только после войны связался с неграми. — И тетушка неодобрительно опустила уголки рта.

Вошла горничная.

— Мадам, к вам с визитом леди.

— Леди? — воскликнула миссис де Кудре. — Какая леди?

— Миссис Нокс, мадам.

— Кто это такая? — с недовольным видом обратилась тетушка к Иветте.

— Миссис Нокс — англичанка. Ее муж — председатель правления железных дорог, — шепнула ей на ухо Иветта и, вскочив, убежала в свою комнату.

Миссис де Кудре, коснувшись пальцами своих красивых седых волос, направилась в гостиную. Мистер де Кудре поднялся и застегнул сюртук.

— Ты идешь? — для приличия спросил он свою глуховатую сестру и, не дожидаясь ответа, последовал за женой.

— Нашла время для визитов! Девять часов! Нокс. Никогда не слыхала о таких, — с раздражением проворчала тетушка и, поднявшись на свои слабые старческие ноги, недовольно вглядывалась в темноту, пока наконец не заметила протянутой руки Андре. — Какие-то англичане. Ты, должно быть, тоже хочешь пойти туда? Ну что ж, иди, иди. Я уже слишком стара для гостей... Только зажги мне свет. Что за мания везде гасить свет?

— Я никуда не пойду, тетушка, — сказал Андре, чувствуя, что она обижена.

— Обязательно иди. Только зажги мне свет.

— Говорю вам, тетушка, что не пойду.

— О, значит, не пойдешь?.. — обрадованно заулыбалась она. — Да? Ну что ж, а мне пора и на покой. Не буду задерживать тебя. Спокойной ночи, милый. Поди сюда и поцелуй меня.

Она попрощалась с ним и, опираясь на руку служанки, стала медленно подниматься по лестнице в свою комнату.

Навстречу ей важной, степенной походкой спускался Джордж. Он, казалось, издалека учуял английских гостей.

— Уже спать? — спросил он небрежно, с изысканным английским акцентом и закурил трубку.

Быстро пробежала мимо Иветта. Тетушка с удивлением поглядела ей вслед. Девушка преобразилась, и не только оттого, что на ней было другое платье, а скорее от улыбки едва скрытого торжества, которая играла на ее губах, — она забыла обо всем, кроме того, что в гостиной ее ждут английские гости. Иветта даже не взглянула на старую тетку и не пожелала ей спокойной ночи.

Андре остановился у тяжелой портьеры, закрывавшей дверь в гостиную. За дверью слышался деланный смех его матери. Джордж расставлял стулья, а по голосу Иветты Андре угадал, что на лице у нее сейчас фальшивая улыбка, которую он так ненавидел.

Атмосфера уюта, непринужденности и теплоты, царившая здесь всего несколько минут назад, бесследно исчезла. Андре поморщился и ушел в свою комнату.

Глава XIX

В Ботаническом саду царила тишина, и легкие шаги Елены не нарушали ее. Деревья стояли не шелохнувшись, и Елене казалось, что некоторые из них гордо и прямо устремились в небо, а другие мечтательно склонились к темно-зеленой траве лужаек. В небе тоже все застыло. Час назад прошел сильный дождь, и клочок вымытого дождем белого облачка висел неподвижно, словно нарисованный.