Жемчужины детства

В глубине души я понимала, что не вернусь домой на Рождество, но в жизни очень важно мечтать и надеяться.

* * *

В середине декабря я получила на удивление длинное письмо от мамы. Ее встревожило известие о моей болезни, и она просто не смогла написать коротко и по делу.

21 ноября 1939 года

Моя маленькая Верушка!

Надеюсь, к тому времени, когда письмо дойдет, ты уже выздоровеешь и снова будешь бодра и весела. Но если ты еще болеешь, не печалься, девочка моя. Играй в игрушки, которые есть в больнице, и рассказывай, как живется в Чехословакии, где тебя очень любят и постоянно вспоминают. Верь мне, девочка моя, настанет день, когда мы снова будем вместе. Будь счастлива, терпи и не позволяй себе тосковать по дому.

Есть одна удивительная новость: мы предоставили твоей школе нашу большую столовую для проведения уроков. В самой школе не хватает классов. Занятия начнутся завтра, и я очень этого жду: буду рада снова видеть в доме детей.

Сегодня сильно подморозило, но солнце светит ярко и приносит мне твою любовь. Мне всегда кажется, что когда солнце сияет особенно ярко, оно словно говорит мне: «порадуйся за свою Веру, сегодня она шлет тебе любовь и счастливые мысли!» Каждый вечер я смотрю на звезды, и те словно шепчут мне: «Продолжай верить». И мы продолжаем. Будьте здоровы, мои дорогие дети, будьте счастливы! Теперь мы ни капли не сомневаемся, что поступили правильно, отправив вас к этим добрым людям. Передавай привет своим хозяевам, скажи, что мы их очень любим и молимся за их благополучие. Поцелуй от меня Дороти, а когда поправишься, прошу, напиши. Пока же будем терпеливо ждать и довольствоваться воспоминаниями.

С любовью и тысячей поцелуев,

Твоя маминка

Следующего письма от мамы пришлось ждать очень долго.

Глава четвертая Надежда никогда не умирает

Авианалеты еще не начались, и на свое первое Рождество в Англии я поехала к Рэйнфордам в Ливерпуль. Те из кожи вон лезли, чтобы праздник прошел весело, и потратили на подарки и развлечения намного больше, чем могли себе позволить. Я старалась не скучать по дому и ободряла себя мыслью, что в начале следующего года поеду в гости к новым друзьям Евы.

О, что это была за поездка! Чудесный дом Банти с ухоженными лужайками и роскошными видами гавани оказался точно таким, как описывала Ева, а в семье я сразу прижилась. Две недели пролетели как один день: мы целыми днями гуляли, играли в игры за большим обеденным столом или у камина и навещали многочисленных хозяйских друзей и родственников. Больше всего мне понравилась овчарка Уотч и пушистый кот Кейлер, которого мне даже разрешили брать с собой в кровать!

И, разумеется, рядом со мной была Ева. От мамы с папой вестей не было, и Ева стала для меня маленькой мамой. Она хотела знать все – чем я занимаюсь, что чувствую, постепенно она брала на себя роль матери.

Ева посерьезнела. Я часто заставала ее на полу у горящего камина: она молча смотрела на пламя. Я написала в дневнике:

Ева вечно смотрит на огонь. Когда я спросила зачем, она ответила: «А ты сама посмотри: огонь то взмывает вверх, то затухает, но искра всегда остается. Надежда похожа на пламя – она то сильно разгорается, то почти затухает. Но никогда не затухает полностью. Надежда никогда не умирает. Когда-нибудь мы будем свободны».

Мне очень понравились эти слова.