Жена его высочества

– Так может говорить только принцесса карликовой Вальдеи. – Лицо Рененси перекосила презрительная гримаса. – Ксарантир всего на треть больше твоей игрушечной страны! А теперь у меня нет и этого! Все мечты, все тщательно подготовленные планы… все пошло прахом! Из-за твоего мужа. Это он убил Самхата, уничтожил Девятый ксарантир, лишил армии и положениия моего отца…

– Зато сохранил ему жизнь, – вновь влезла я с замечанием. – Рененси, твой отец виноват в заговоре против моих родителей наравне с Девятым ксарантиром! Такое не прощают. Вернув Вальдею, я бы сама стала требовать у Содружества расследования и наказания виновных, принц просто успел… хм… первым.

– А я говорила отцу – тебя тоже сразу надо убить! – взвилась гипотетически идеальная королева. – Вместе с родителями. Но старый болван заупрямился, заговорил что-то насчет магической подвязки ресурсов… Да еще одобрил женитьбу Самхата. Моего Самхата! Сгинула бы ты тогда – и проблем бы не было. А теперь что ж… придется исправлять ошибку. – Она просверлила меня неприязненно-острым взглядом.

Несмотря на тихий ужас от понимания того, что передо мной, похоже, невменяемая женщина, я в ступор впадать не стала, а проверила обновившийся магический резерв. Ну, не сказать, что полный, но все-таки… На какой-то разумный диалог рассчитывать не приходится, но попробую еще разок… делать-то нечего…

– Рененси, – вздохнула. – В чем моя вина?

– Во всем, – отрубила девушка. – Я тебя ненавижу, принцесса. И проклинаю твоего мужа. Но с ним мне не справиться, а к тебе, говорят, он сильно привязан. Так что… убью разом двух фей: и с тобой разделаюсь, и его заставлю страдать. Я ведь все, что имела, вложила в это последнее дело, видишь, на мне нет ни одного украшения, а в замке мебели и той почти не осталось. Не пожалела средств, чтобы найти дрессированного дракоболя… – Ксарантесса помолчала. – Его морили голодом пять дней, чтобы похудел до подходящего веса, иначе парковая защита не пропускала. Невероятно, что ты побежала спасать какую-то птицу. Я не верила, но маг Лешуан тебя изучал, говорил, что сработает, да и другого варианта не было, пришлось рискнуть. – Рененси помолчала. – Так что раскошелилась на дракоболя, не поскупилась на самый лучший тюремный контур… его даже синим пламенем не вскрыть, так что у тебя нет шансов. Отследить портал на крови невозможно, меня консультировал последний оставшийся в живых придворный маг моего отца, так что помощи не будет. Ну а если вдруг… твой неординарный муж догадается, где ты, и захочет прийти… – Рененси заглянула мне в глаза и усмехнулась, одновременно недобро и торжествующе. – На замок поставлено еще одно заклинание на крови: как только поступит сигнал об открывающемся переходе, включится механизм саморазрушения. Принц не успеет тебя спасти, ты погибнешь на его глазах. От его вмешательства. – Она замолчала, мечтательно глядя куда-то в угол, словно рисуя в воображении яркие приятные картины. – Так даже лучше.

Ох, ну да. У каждого свои грезы.

– Рененси, – попыталась вразумить ее вновь. – Ты ведь понимаешь, что принц не пощадит тебя? Ни тебя, ни твоего отца. Отпусти меня. Подумай об отце.

– А ему уже все равно, – легко отмахнулась ксарантесса. – По-твоему, откуда у меня маги на человеческие жертвы? Всего два и было. Отец особо магическими талантами не блистал, так что вся сила крови ушла на портал-воронку, а вот последний придворный маг Лешуан… был сильным и преданным. – Квадратное личико Рененси затуманилось грустью. – Без него бы не справилась, он очень помог, даже добровольно напитал кровью амулет с последним многоразовым переходом. – Ксарантесса любовно погладила магический кристалл на простой серебряной цепочке, висящий на груди. – Убивать его, замыкая саморазрушение замка, было жаль. Не ожидали они от меня такого. Но… – Девушка встрепенулась, прогоняя остатки лиричности с физиономии. – Ради цели приходится идти на жертвы. Ты сама принцесса, должна понимать.

– Не понимаю, – ответила глухо. – Я не ты.

Как-то еще комментировать сказанное – не стала. Называть ее чудовищем и взывать к лучшим чувствам, если они еще оставались, – тоже. Просить отпустить меня – бесполезно. Продолжать разговор – противно. Если раньше была готова пообещать ей жизнь взамен на мое освобождение, то сейчас передумала. Недостойна она жизни. Не стану я торговаться. Потому что одно дело – ненавидеть убийцу жениха и воображаемую соперницу, и совсем другое – убить собственного отца и верного слугу. А девушка-то чокнутая на всю голову. Одержимая. Они и в самом деле были бы чудесной в кавычках парой с Девятым ксарантиром. Хорошо, что не стали. Усмехнулась не без горькой иронии. Делаэрт вот печалится, что ненормальный. Взглянул бы на эту королеву недоделанную, послушал и враз бы насчет себя успокоился.

Все это время ксарантесса молчала, странно на меня глядя.

– Вот и он так сказал, – обронила загадочно и резко отвернулась от клетки. – Убейте ее, – приказала равнодушно.