Жена некроманта

– Делала, – мрачно отозвалась я. – Только вот не воровала.

– А что?

– Ты не понимаешь? – я побледнела, задыхаясь от ярости и боли в груди. – Она встречалась с моим мужем ночью! Тайно! Что еще это может значить?

Я вскочила, не в силах сдерживать бушевавшие в груди чувства. Спящая внутри магия проснулась, и в груди забурлил приятный комок, смешанный из сил Земли и магии Смерти.

– Рини, это еще ничего не значит, – успокаивала меня Мелли. – Рини, – подруга огляделась и ахнула: из земли начали тянуться крошечные зеленые ростки, – немедленно прекрати!

– Не могу, – прошипела я в ответ, пытаясь взять магию под контроль. Получалось из рук вон плохо: зеленые стебли утолщались и взмывали вверх, причудливо изгибаясь. Вскоре половина из них уже достигала моих коленей.

– Рини, это же ядовитые цветы, – завопила Амеллин, приглядываясь к растениям.

– Какой замок, такие и цветы, – огрызнулась я, вытягивая вперед дрожащие руки и пытаясь заставить цветы увянуть. – Не получается!

– Что здесь происходит? – послышался окрик со стороны старого колодца.

Я обернулась – к нам спешил Филипп Лавин, на ходу застегивая черный плащ.

– Магия Рини вышла из-под контроля, – отозвалась Амеллин, залезая на скамейку. Цветы продолжили расти, вымахав уже до пояса. – Это ядовитые растения.

– Я сейчас помогу, – вызвался оказать помощь Филипп и голой рукой схватился за первый цветок, росший ближе всех к нему. В горле Мелли застрял крик – цветы, конечно же, были ядовитыми, а точнее, ядовитыми были их стебли – при прикосновении они выпускали едкий яд.

Я замерла, соображая, как мы будем объяснять Присцилле, что ее жених внезапно скончался накануне свадьбы. К счастью, прошла минута, а Филипп уверенно стоял на ногах, и даже не побледнел. А вот цветок, который он держал, скукожился и завял, беспомощно опустившись на землю.

– Но как… – воскликнула Мелли, – как? Почему?

Узрев, что Лавин жив-здоров, и умирать не собирается, я выдохнула и успокоилась, наконец обуздав свои силы. Цветы одни за другим завяли, осыпаясь на холодную почву, и вскоре вокруг появилось небольшое кладбище желто-коричневых растений.

– Вроде все, – оглядевшись, бодро воскликнул Филипп и подал руку Амеллин, помогая той спуститься с лавки.

– Спасибо, – сердечно поблагодарила спасителя Мелли. Я скривила лицо: вообще-то большая часть погибших цветов – моя заслуга.

– Вам не за что меня благодарить, – церемонно отозвался Филипп.

– Но как вы это сделали?

– Магия некромантов имеет свойство уничтожать, – ответил Лавин и недоуменно добавил: – Странно, что вы этого не знаете, леди Виринея. Ведь Энтони – один из сильнейших некромантов.

– Я просто забыла, – буркнула я, хотя на самом деле не знала.

Мне даже стало чуточку стыдно – я являлась членом семьи Баллард, и носила в себе часть из родовой магии, при этом совершенно не смыслила в ней. Словно почувствовав мое смятение, метка на плече кольнула. Машинально потерев место, где распростер свои крылья черный ворон – Морт, личное умертвие Тони, я направилась вслед за Филиппом и Мелли.

– Скоро должны подать завтрак, – вел непринужденную беседу Лавин. – Может быть, выпьем по чашке сладкого чая, пока накрывают на стол?

– Конечно, почему нет, – согласилась Амеллин.

Мне ничего не осталось, кроме как согласиться, поэтому вскоре мы уже сидели в малой гостиной, попивая чай из маленьких чашек. К нам присоединилась леди Глэдис, вставшая рано, а вот остальные члены семьи еще не проснулись.

Пока обитатели замка премило разговаривали, я смотрела на огонь в камине, погруженная в свои мысли. Получается, что Тони?… Не верен мне? Тони и Стела?!

Содрогнувшись, я решительно встала. Нет, мне нужно выяснить все прямо сейчас. Я не могу ждать и мучаться, гадать, так это или нет.

– Рини, ты куда? – спросила Амеллин, заметив, что я направляюсь к выходу.

– К супругу, – коротко ответила я.

– Я с тобой, – поспешно вскочив, подруга бросилась за мной, догнав меня уже в холле.

– Не стоит, Амеллин, – я остановилась и покачала головой. – Я хочу взглянуть ему в глаза.

– Рини, порой я тебе просто поражаюсь, – фыркнула Амеллин. – Я-то думала, что ты уже выбросила эти мысли из головы. Уж ты-то должна знать, что Энтони физически не способен изменить тебе! В конце концов, ты обладательница свадебной метки некромантов, а так мало знаешь об них! Даже я уже заглянула в справочник и прочла самое важное!

– О чем ты? – нахмурилась я. – Как это: не способен на измену?

– Очень просто. Те, у кого есть истинная пара, не в силах иметь близость с кем-то, – рыкнула Мелли. – Разве ты сама не чувствуешь это?

Я растерялась. Нет, я точно знала, что никто, кроме Энтони, мне не нужен, но наивно полагала, что это из-за любви к нему. А оказывается, дело в метках и истинных парах?

– Не только в них, – досадливо ответила Мелли на мой вопрос. – Само понятие истинной пары подразумевает любовь. Сначала любовь, а потом – проявление метки. Рини, ты словно вчера родилась!

Я беспомощно хлопала ресницами, смотря на подругу.