Женщина французского лейтенанта

Но главной несправедливостью суда (где, помимо других знаменитостей, присутствовали Гюго, Бальзак и Жорж Санд) стал отказ подвергнуть перекрестному допросу главную свидетельницу – Мари де Морелль. Хотя она давала показания в невозмутимой сдержанной манере, председатель суда, несмотря на огнестрельные взгляды барона и целого взвода представительной родни, решил, что ее «застенчивость» и «слабые нервы» делают дальнейшие допросы невозможными.

Ла Ронсьера нашли виновным и приговорили к десяти годам заключения. Почти все видные европейские юристы выразили свой протест, да что толку. Можно понять, почему был вынесен такой приговор или, точнее, кто его вынес: социальный престиж, миф о чистосердечной девственнице, психологическое невежество, общество, встретившее в штыки опасные манифесты о свободе, распространяемые французской революцией.

А теперь позвольте мне перевести отмеченные доктором страницы из книги известного немецкого врача той эпохи, доктора Карла Маттая «Медико-психологические наблюдения», написанной в поддержку тщетного призыва к пересмотру приговора Ла Ронсьеру. Маттаю хватило ума выписать даты наиболее вызывающих писем, приведших к якобы предпринятой попытке изнасилования. Сложилась четкая картина: месячные, менструальный цикл. Проанализировав судебные показания, герр доктор в несколько морализаторском тоне объясняет психическое расстройство, которое мы сегодня называем истерией, то есть симптомы болезни или недееспособности, проявляющиеся в желании вызвать к себе внимание и симпатию окружающих: невроз или психоз, почти всегда спровоцированный, как мы теперь знаем, подавлением сексуальной активности.

Оглядываясь назад на мою многолетнюю лечебную практику, я вспоминаю много случаев, когда героинями оказывались девушки, хотя они долго не вызывали никаких подозрений…

Лет сорок назад среди моих пациентов была семья генерал-лейтенанта кавалерии. Его небольшой дом находился в шести милях от города, где располагался его гарнизон, и он там отдыхал в свободное время. Его шестнадцатилетняя дочь-красавица мечтала жить в городе. О причинах никто не допытывался, но, вне всякого сомнения, она видела себя в кругу офицеров и думала о радостях светского общества. Чтобы добиться цели, она выбрала в высшей степени криминальный путь: поджог их загородного дома. Одно крыло сгорело дотла. Его отстроили заново. Последовали новые попытки, и однажды дом опять загорелся. Было совершено не менее тридцати поджогов, но личность преступника установить не удалось. Задержали и допросили многих. Лишь один человек оставался вне подозрений – красавица-дочь. Однако через несколько лет она попалась с поличным и была приговорена к пожизненному заключению в исправительном доме.

В большом немецком городе очаровательная девушка из достойной семьи находила удовольствие в рассылке анонимных писем с целью разрушить недавний счастливый брак. А еще она из ревности распространяла порочащие сведения о молодой даме, чьими талантами все восхищались. Это продолжалось несколько лет. Ни в чем не повинные люди были осуждены, тогда как на автора писем не пало даже тени подозрений. В конце концов она себя выдала, призналась в преступлении, получила приговор и отсидела за свои злодеяния довольно приличный срок.

А в данную минуту в том самом месте, где я это пишу[94], полиция расследует похожий случай…