Женщина, которая жила у моря

– Нет. Роза была верна данному слову: она вычеркнула мать из своей жизни, как будто она умерла. Костанца тоже не пыталась ее разыскать. Постепенно мне открывались все новые подробности их отношений. Костанца время от времени рассказывала мне о дочери, всегда как-то сбивчиво, больше обращаясь к себе, а не ко мне. По ее словам, в детстве Роза была очень мила и сильно привязана к матери. Она хотела всегда быть рядом с ней, наверное, потому, что росла без отца. Сразу после уроков бежала в Сан-Карло или в магазин Меле, сидела там в закутке и терпеливо ждала, пока мать закончит работу. Но дело в том, что Костанца никогда ее не заканчивала.

Зина покачала головой, словно и годы спустя все еще жалела и мать, и дочь.

– И вот, в непростой для девочки период перехода от детства к юности, Костанца вынуждена была отдать дочь в пансион. В то время она была совершенно поглощена работой и металась между театром и клиентами Меле. И тогда же начала потихоньку осуществлять свою давнюю мечту о собственном ателье. Костанца ночи напролет сидела над расчетами, желая убедиться, что денег, которые она откладывала и занимала, будет достаточно для открытия. В конце концов она поняла, что больше не справляется с дочерью, – продолжала Зина, как бы оправдывая Костанцу, – и решила, для ее же блага, отдать Розу в гимназию для девочек. Это школа-пансион, в которой учатся девочки из лучших семей города, кроме того, она находилась совсем недалеко отсюда, в квартале Верджини. Костанца надеялась, что это сделает Розу более самостоятельной и избавит ее от болезненной привязанности к матери. Родители многое делают из лучших побуждений, не так ли? И лишь потом понимают, что ошиблись.

Я кивнула.

– Но все пошло совсем не так, как надеялась Костанца. Когда Роза поняла, что ее хотят запереть в пансионе, она встала на дыбы. Обвиняла мать в том, что она ее не любит и хочет избавиться от нее. Однажды Роза случайно нашла письмо Пьетро, в котором он просил жену приехать к нему, как только девочка достаточно подрастет, чтобы выдержать путешествие. Святые небеса! Что тут началось! Роза обрушилась на мать с упреками, кричала, что осталась без отца по ее вине, требовала немедленно отправиться в Америку и разыскать его. В конце концов Розе пришлось смириться, и ее зачислили в пансион. Но училась она плохо и даже оставалась на второй год. Единственное, что она делала с удовольствием, – маршировала в форме на физкультурных парадах. Костанца не возражала, она была рада, что дочь заинтересовалась хоть чем-то.

– И что потом?

– Со временем все изменилось. Если в детстве Роза тенью следовала за матерью, то теперь старалась держаться от нее подальше под любым предлогом. Впрочем, насколько я поняла, Костанцу это не беспокоило. Она была уверена, что все наладится, когда девочка окончит учебу и начнет работать вместе с матерью. Через пять лет предприятие Костанцы стало приносить доход и зарекомендовало себя как ателье высочайшего класса. Костанца изо всех сил старалась утвердиться в мире моды и строила планы по расширению дела, посвящая в них дочь. Извини, я отвлекусь на секундочку.

Зина достала из коробочки маленькую таблетку и положила в рот.

– Роза молча слушала мать, но как только окончила школу, твердо заявила, что никогда не собиралась работать в ателье. Она сказала, что хочет уехать из Неаполя и поступить в Женскую академию физической культуры. Они сильно поссорились, и Костанца снова сделала ошибку, заставив дочь подчиниться. Она начала обучать работниц и потребовала, чтобы Роза ходила на эти занятия. Роза делала вид, будто смирилась, но сама, втайне от матери, поклялась, что поступит в академию даже без материнского согласия. Когда ей это удалось, она сообщила матери, что уезжает учиться в Орвието и не изменит своего решения. Понятия не имею, как она это провернула. Костанца и сама не знала, да и не спрашивала. Конечно, Костанца наделала много ошибок в отношениях с дочерью, я этого не отрицаю, но она была очень одинока, не могла ни с кем посоветоваться. Она часто говорила мне, как трудно одной растить дочь, особенно в этом районе, где все знают друг о друге всё, а в те времена на женщину без мужа смотрели с подозрением.

– Так Роза больше не вернулась в Неаполь?

– Нет. Они окончательно порвали отношения, и ни та, ни другая не пыталась их наладить. Вдруг, сразу после войны, мы получили из Генуи сообщение о свадьбе Розы, но без каких-либо подробностей. Она вышла замуж. Может быть, так она хотела сообщить матери, что жива и здорова. Но и это она сделала в своей манере, отправив матери лишь скупое сообщение о свадьбе, причем уже после того, как она состоялась. Костанца даже не знала, кто ее муж и чем он занимается. Альберто Фазани – вот как его звали, я вспомнила.

– Да, это мой дедушка. Но я никогда его не видела. Он был на 20 лет старше бабушки и очень богат. Я всегда удивлялась тому, что она вышла замуж за такого старика. И как это восприняла Костанца?