Женщина, которая жила у моря

Неаполь, 2 апреля 1910 г

Отель Santa Lucia, где Пьетро решил остановиться, пока мы подыскиваем подходящую квартиру, великолепен. Мы занимаем две комнаты. Из моей открывается вид на Кастель-дель-Ово и прелестную рыбацкую деревушку, напоминающую Гандзирри[68]. Близость моря, как всегда, успокаивает меня.

Мы прибыли в Неаполь с большим опозданием из-за того, что корабль повредился во время шторма и мы вынуждены были задержаться в Испании на несколько дней. Пьетро опоздал на встречу с нотариусом, которого теперь придется ждать минимум две недели. Потом нужно разобраться с наследством, продать имущество и прочее. Похоже, мы пробудем в Неаполе по меньшей мере два месяца.

Но Пьетро нисколько этим не расстроен, даже наоборот. Он говорит, что за это время он успеет наладить прежние связи и подобрать музыкантов для будущего оркестра. В Неаполе достаточно талантливых людей, и Пьетро не терпится начать прослушивания.

Сегодня днем, пока я ждала Пьетро и потягивала лимонад во внутреннем дворике отеля, ко мне обратилась женщина:

– Прошу прощения, синьора, если я вас беспокою, но позвольте полюбопытствовать: вы были на пароходе, прибывшем из Нью-Йорка?

Женщина сидела на плетеном диванчике напротив меня. На вид ей лет 50, чуть полноватая, в элегантном шелковом платье цвета морской волны. Но больше всего поражала ее дружелюбная, искренняя улыбка, которая сразу расположила меня к ней.

Я вежливо кивнула.

– Значит, я не ошиблась. Вы из Сицилии, верно?

– Да.

– Знаете, мы с мужем даже поспорили на пароходе. Я сразу сказала, что вы – сицилийка, а он не соглашался.

Женщина пересела поближе ко мне.

– Позвольте представиться, Розалия Торнаторе, очень приятно. По моей фамилии вы, вероятно, поняли, что я тоже сицилийка, хотя уже 30 лет живу в Нью-Йорке. Может быть, за это время я избавилась от акцента, а может, и нет. Как вы считаете?

– Нет, не избавились, – неуверенно ответила я.

Я была очарована этой удивительной женщиной, которая, по сути, навязала мне свою компанию, но сделала это с необычайным изяществом.

– Но скажите же, из какого вы города? Я так давно не была на родине, что боюсь ошибиться.

– Я из Мессины, но уже четыре года как уехала оттуда.

Помолчав пару секунд, я быстро добавила, пока она не успела задать очередной вопрос:

– Прошу вас, не спрашивайте о землетрясении. Я приехала, чтобы забыть.

Сама не знаю, почему я так сказала. Слова будто сами сорвались с языка, я даже удивилась.

– Разумеется, я все понимаю. Люди путешествуют по разным причинам. Как говорит мой муж: «Ты никогда не сможешь пересечь океан, если у тебя не хватит смелости потерять из виду берег». Знаете, я пересекала океан не один раз, и каждое путешествие было особенным. Конечно, многое зависит от погоды, но не только. Плавание – это всегда новый опыт. Каждый день любуешься морем, и оно всегда такое разное… Незабываемые впечатления!

– Вы совершенно правы, – перебила я. – Раньше я об этом не задумывалась, но теперь понимаю, что все так, как вы говорите. Эта тишина, небо, которое сливается с морем в единое целое… Несомненно, путешествия расширяют горизонты и меняют взгляд на многие вещи. Приходит понимание, что ты уже не центр мира, а лишь крошечная точка в океане.

Пока я, словно в трансе, открывала перед Розалией свою душу, она извинилась и встала, сказав, что подошел ее муж.

– Было приятно побеседовать с вами. Вот увидите, вам понравится Неаполь, вы почувствуете себя здесь как дома, в Сицилии.

Я восприняла это как доброе пожелание и с улыбкой попрощалась с синьорой Торнаторе.

Между этим и прошлым путешествием прошло всего четыре года, но мне казалось, будто их разделяет вечность. И я совсем запуталась в своих мыслях. Тогда я была юной девушкой. Да, я переживала потерю отца, но меня поддерживала семья. А сейчас я осталась одна на белом свете, никто не ждет от меня телеграммы об отъезде или возвращении. Мне не с кем поделиться своими мыслями, впечатлениями.

В этот момент я заметила Пьетро, который пришел за мной. Я невольно смутилась. Будто прочитав мои мысли, он посмотрел на меня так, словно хотел сказать: «Ты не одинока, я рядом». Я знаю, что несправедлива к нему, ведь он так беспокоится и заботится обо мне.

Неаполь, 4 апреля 1910 г