Женщина в белом

Я снова задумалась. Ничего подобного я не слышала. Впрочем, я была слишком занята своими письмами. Я пишу с сильным нажимом, отчего мое перо громко скрипит и царапает бумагу. Так что скорее мадам Фоско могла услышать этот скрип, нежели я шелест ее платья. Вот и еще одна причина (если бы мне понадобилась таковая) не доверять мои письма почтовой сумке в холле.

Лора заметила мою задумчивость.

– Новые затруднения! – устало сказала она. – Новые затруднения, новые опасности!

– Никакой опасности, – возразила я, – возможно, небольшое затруднение. Я размышляю о том, каким образом я могла бы безопасно передать письма в руки Фанни.

– Так, значит, ты их написала? О Мэриан, будь осторожна, умоляю тебя, будь осторожна!

– Я буду. Ничего не бойся. Который сейчас час?

Было без четверти шесть. Стало быть, я успевала еще дойти до деревенской гостиницы и вернуться к обеду. Если же я стала бы дожидаться вечера, то, пожалуй, мне больше не представилось бы возможности выскользнуть из дому незаметно.

– Запрись, и пусть ключ остается в замочной скважине, – сказала я. – И не бойся за меня, Лора. Если кто-нибудь станет спрашивать обо мне, ответь, не отпирая двери, что я ушла прогуляться.

– Когда ты вернешься?

– К обеду – непременно. Наберись мужества, душа моя! Завтра, в это самое время, о твоем благополучии уже будет хлопотать умный и надежный человек. В отсутствие мистера Гилмора нашим ближайшим другом является его компаньон.

Я вышла и после краткого размышления решила, что мне не стоит показываться в костюме для прогулки, пока я не узнаю, что делается на нижнем этаже. Я еще не удостоверилась, дома ли сэр Персиваль или нет.

Пение канареек в библиотеке и запах табачного дыма, струившийся через приоткрытую дверь, подсказали мне, где находился граф. Проходя мимо дверей библиотеки, я заглянула в нее и, к своему изумлению, увидела, что граф с присущей ему очаровательной любезностью демонстрирует домоправительнице достижения своих любимцев! Должно быть, он сам пригласил ее посмотреть на них, потому что ей никогда не пришло бы в голову войти в библиотеку по собственному желанию. За каждым, даже самым незначительным, поступком этого человека всегда кроется какой-то тайный смысл. Что же он задумал сейчас?

Однако мне было некогда вдаваться в подробности его мотивов. Я отправилась на поиски мадам Фоско и обнаружила ее прогуливавшейся около пруда по своему любимому маршруту.

Я испытывала сомнения, как-то она встретит меня после недавней вспышки ревности, невольной причиной которой я стала. Впрочем, за то время, пока мы не виделись, муж успел укротить ее, и она заговорила со мной со своей обычной вежливостью. Обращаясь к ней, я хотела только удостовериться, не знает ли она, что делает сэр Персиваль. Мне удалось косвенно упомянуть о нем, и после недолгого запирательства графиня наконец сдалась и сказала, что он вышел из дому.

– На какой лошади он поехал? – спросила я небрежно.

– Ни на какой, – отвечала графиня. – Он ушел пешком два часа назад. Насколько я поняла, чтобы навести справки о женщине по имени Анна Кэтерик. Меня чрезвычайно удивляет его безрассудное упорство в попытках разыскать эту женщину. Не знаете ли вы, мисс Холкомб, ее сумасшествие опасно?

– Не знаю, графиня.

– Вы идете домой?

– Да, думаю да. Похоже, скоро уже надо будет переодеваться к обеду.

Мы вместе вернулись в дом. Мадам Фоско проследовала в библиотеку и закрыла за собой дверь. Я тотчас же бросилась за шляпой и шалью. На счету была каждая секунда, если я надеялась до обеда успеть повидаться с Фанни в гостинице и вовремя вернуться домой.

Когда я снова проходила через холл, там не было ни души. Пение канареек, доносившееся раньше из библиотеки, прекратилось. Мне некогда было останавливаться для новых расследований. Я лишь убедилась, что путь свободен, и поспешно вышла из дому с двумя письмами в кармане.

По дороге в деревню я старалась приготовить себя к возможности повстречаться с сэром Персивалем. Впрочем, я была вполне уверена, что, если бы мне пришлось иметь дело с ним одним, я наверняка не потеряла бы присутствие духа. Любая женщина, умеющая держать себя в руках, всегда может справиться с мужчиной, который от всякой малости теряет хладнокровие. Я не боялась сэра Персиваля так, как боялась графа. Вместо того чтобы обеспокоиться, услышав о цели его прогулки, я, наоборот, успокоилась. Пока желание найти Анну Кэтерик является его главной заботой, мы с Лорой могли надеяться, что он перестанет преследовать нас. Ради нас самих и ради бедной Анны я молила Бога, чтобы ей удалось снова скрыться от него.

Я спешила изо всех сил, оборачиваясь время от времени, дабы убедиться, что за мной никто не идет, пока не дошла до перекрестка, откуда дорога вела прямо в деревню.