Женщина в белом

О том, в каких отношениях состоят его отец и мать, он знал не больше, чем другие, вплоть до самой смерти последней. Только тогда отец признался ему во всем и обещал сделать для сына все, что мог. Он умер, не сделав ничего – даже не составив завещания. Сын (кто его осудит за это?) благоразумно позаботился о себе сам. Он без промедления приехал в Англию и вступил во владение имением. Никто не заподозрил его ни в чем и не сказал ему «нет». Его отец с матерью всегда жили как муж с женой – никому из тех немногих, кто был знаком с ними, даже в голову не приходило, что они не женаты. Настоящим наследником (если бы вскрылась истина) являлся дальний родственник его отца, который ведать не ведал, что может наследовать имение, и к тому же был далеко за морем, когда сэр Феликс умер. Пока что мой знакомый не столкнулся ни с одним сколь-нибудь серьезным затруднением – его вступление во владение наследством прошло как нечто само собой разумеющееся. Но заложить свое имение он не мог. Для этого требовались две вещи: его метрика и свидетельство о браке его родителей. Получить метрику было легко – он родился за границей, и свидетельство о рождении было оформлено там по всей форме. Со свидетельством же о браке возникли трудности, они-то и привели его в Старый Уэлминхем.

Если бы не одно важное обстоятельство, он, скорее всего, поехал бы не в Старый Уэлминхем, а в Нолсбери. Именно там жила его мать до того, как познакомилась с его отцом, жила под своей девичьей фамилией, в то время как на самом деле была уже замужем. Она сочеталась браком в Ирландии, но муж дурно обращался с ней, а потом и вовсе бросил ее ради другой женщины. Я сообщаю этот факт на основании того, что сам сэр Феликс рассказал своему сыну, объясняя, почему не женился на его матери. Вы, должно быть, удивляетесь, отчего сын, зная, что его родители повстречали друг друга в Нолсбери, не попытался сначала сыграть свой трюк с метрической книгой в той церкви, где, по всей вероятности, если бы до этого дошло, и должны были бы венчаться его родители. Причина кроется в том, что священник, который служил в церкви в Нолсбери в 1803 году (когда, согласно его метрике, и должны были бы пожениться его родители), был все еще жив в новогоднюю декаду 1827 года, когда он вступал в права наследования. Это неприятное обстоятельство и заставило его обратить внимание на соседний приход. Прежний священник нашей церкви умер за несколько лет до этого, так что здесь опасности не существовало.

Старый Уэлминхем подходил для его цели в той же мере, что и Нолсбери. Его отец увез его мать из Нолсбери и поселился с ней в коттедже у самой реки, неподалеку от нашей деревни. Люди, знавшие его пристрастие к уединению в его бытность холостяком, не удивлялись, что он продолжал сохранять прежние привычки и будучи женатым. Если бы он не был калекой, его уединенная жизнь с молодой женой могла бы вызвать подозрения, но, поскольку дело обстояло именно так, никого не удивляло, что он продолжал прятать от чужих глаз свой физический недостаток. Он оставался жить по соседству с нами, пока не унаследовал свое родовое поместье. По прошествии двадцати трех или двадцати четырех лет, особенно после смерти нашего священника, кто мог бы сказать наверняка, что брак сэра Феликса не был заключен так же тайно, как он прожил всю свою жизнь, и что он не венчался в церкви Старого Уэлминхема?

Итак, как я уже говорила, его сын счел Старый Уэлминхем наиболее надежным местом из всех, какие он мог выбрать, чтобы втайне осуществить свой замысел ради собственной выгоды. Вы, быть может, удивитесь, услышав, что его махинация с метрической книгой была осуществлена неожиданно, под влиянием минуты.

Первоначально он задумывал просто вырвать страницу (в соответствующем году и месяце), уничтожить ее, а потом отправиться в Лондон и попросить нотариусов, чтобы те заполучили для него необходимое свидетельство о браке его отца, и, конечно, как бы невзначай указав им год и число с вырванной страницы. Никто после этого не мог бы сказать наверняка, состоялось ли венчание его отца и матери или нет, равно как пойдут ли ему на уступки, или он так и не сможет получить денег под залог дома (он считал, что сможет); во всяком случае, если бы рано или поздно у кого-либо возник вопрос о его правах на титул и поместье, ответ у него был бы наготове.

Но когда он пришел в церковь, чтобы просмотреть метрическую книгу, внизу одной из страниц за 1803 год он обнаружил незаполненное пространство, вероятно, потому, что на ней не хватало места для длинной брачной записи, которая по этой причине была помещена на следующей странице. Это изменило все его планы. Такого случая он никак не ожидал, даже не думал ни о чем таком, и он воспользовался этой возможностью – как именно, Вы уже знаете. Для того чтобы его собственная метрика совпадала с записью о браке его родителей, эта запись должна была бы появиться в июле, но вместо этого она была добавлена в сентябре. Впрочем, в случае каких-либо подозрительных вопросов он всегда мог сказать, что родился семимесячным.