Женщина в белом

Я сел у окна, ожидая развязки этой критической минуты, от которой зависела вся моя жизнь. От переполнявшего меня волнения я не мог ни о чем думать, ни на чем сосредоточиться, но до боли остро воспринимал все окружающее. Солнце стало слепить меня своим ярким светом; белые чайки, кружившие вдали над морем, казалось, пролетали прямо перед моим лицом; тихий рокот волн у берега отдавался громовыми раскатами в моих ушах.

Дверь открылась, и на пороге показалась Лора. Точно так она появилась в столовой Лиммеридж-Хауса в то утро, когда мы расстались. Тогда, исполненная печалью и сомнением, она шла ко мне, ступая медленно и нерешительно. Теперь она спешила ко мне на крыльях счастья, с сияющим лицом. В собственном порыве ее ласковые руки обняли меня, в собственном порыве нежные губы ее приблизились к моим.

– Дорогой мой, – шепнула она, – теперь мы можем сказать друг другу о нашей любви!

Ее головка доверчиво прильнула к моей груди.

– О, наконец я счастлива! – сказала она просто.

Через десять дней мы были еще счастливее. Мы обвенчались.

IV

Мерное течение моего повествования несет меня все дальше от утренней зари нашей супружеской жизни, настойчиво продвигая меня вперед – к своему окончанию.

Спустя две недели мы вернулись в Лондон, и нас накрыла тень моего приближающегося поединка с графом.

Мэриан и я тщательно скрывали от Лоры причину, по которой мы торопились с возвращением, – необходимо было убедиться, что граф никуда не делся за время нашего отсутствия. Мы вернулись в начале мая, а его договор о найме дома на Форест-Роуд истекал в июне. Если бы он возобновил его (а у меня были все основания полагать, что именно так он и сделает), я был бы совершенно уверен, что он не ускользнет из моих рук. Но если ненароком, вопреки моему ожиданию, он все же решил уехать из Англии, мне необходимо было безотлагательно приготовиться к нашему поединку, чтобы встретить графа во всеоружии.

В первые дни и недели, исполненные новым для меня счастьем, бывали минуты, когда решимость моя ослабевала, когда мне хотелось довольствоваться достижением своего самого заветного желания – желания обладать Лорой, быть любимым ею! Впервые я допустил малодушную мысль о серьезной опасности и препятствиях, которые могли предстать передо мной, о том, какому риску я подвергаю с таким трудом завоеванное нами счастье. Да, я честно признаюсь в этом! На короткое время, пребывая в сладостном блаженстве любви, я отступил от цели, которой был верен в более мрачные дни. Сама того не подозревая, Лора сбила меня с выбранного мною пути, но она же, так же бессознательно, и вернула меня на него.

Иногда во снах к ней возвращались отрывочные воспоминания о событиях из ее ужасного прошлого, наяву о которых она ничего не помнила. Однажды ночью (недели две спустя после нашей свадьбы), когда я смотрел на нее спящую, я увидел, как из-под сомкнутых ресниц по ее лицу медленно скатились две слезинки, я услышал ее тихий шепот и понял, что ее душа снова вернулась в то роковое путешествие из Блэкуотер-Парка в Лондон. Этот бессознательный призыв о помощи, такой трогательный и такой страшный в эту священную минуту ее сна, ожег меня, словно огнем. Следующий день стал днем, когда мы возвратились в Лондон, днем, когда моя решимость воскресла во мне с новой силой.

Прежде всего было необходимо узнать что-нибудь об этом человеке. Пока что подлинная история его жизни оставалась для меня непроницаемой тайной.

Я начал собирать сведения о графе, прибегнув к тем немногочисленным источникам, которые находились в моем распоряжении. Важное во всех отношениях письмо мистера Фредерика Фэрли (Мэриан получила его благодаря моим указаниям, данным ей еще зимой) оказалось совершенно бесполезным применительно к тому вопросу, который занимал меня теперь. Читая это письмо, я вспомнил об открытии, сделанном мной, когда я слушал рассказ миссис Клеменс о серии обманов, посредством которых Анну Кэтерик заманили в Лондон и сделали невольной соучастницей преступного заговора. В тот раз граф, как всегда, ничем не выдал себя: выполняя свой замысел, он действовал так осторожно, что ничем себя не скомпрометировал, – с этой стороны он был для меня недостижим.

Затем я вернулся к дневнику Мэриан, который она вела в Блэкуотер-Парке. По моей просьбе она прочитала мне еще раз место, где она описывала свое любопытство относительно персоны графа и те немногочисленные подробности, которые ей удалось узнать о нем.