Женщина за стеной. Лирика

Укрывшийся шинелью длинной,
На девятнадцатом году,
Я задыхался от жасмина
В глухом разросшемся саду.

Навис над нами пышной тучей

И небо звёздное затмил
Ошеломляюще-пахучий,
Забытый армией жасмин.

Несовместимыми казались

Фигуры тёмные солдат
И эта лопнувшая завязь,
Собой заполнившая сад.

И на заросшем белом склоне,

В обозе, где-то не вдали,
Тонули средь жасмина кони,
Чихая, гривами трясли.

Земли разбуженная сила

В который раз цвела опять,
Но только некому нам было
В ту ночь жасмину наломать.

Над полусонным нашим строем

Потом кружились лепестки,
Они ложились ровным слоем
В стволы орудий, в котелки.

Плыл надо мной жасмина ворох,

И я жасмином весь пропах.
Он был сильней, чем дымный порох,
Чем пот солдатский и табак…

1958

Демобилизованный

Не успевший загореть,
Белотелый, без рубахи,
Во дворе колол он плахи —
Любо-дорого смотреть.

Он работал в летний зной

У дощатого сарая,
Пот обильный утирая
Локтя тыльной стороной.

— Веселей давай ходи! —

Подавал он зычный голос.
(Рос дремучий рыжий волос
На плечах и на груди.)

Он поглядывал кругом,

Он колол легко, без спешки
И отпихивал полешки
Элегантным сапогом.

Он колол бы дотемна:

В нём, бурля, гуляла сила.
И дрова в сарай носила,
Как во сне, его жена.

1960

Певец

А. Аграновскому

Когда с настойчивостью старой
Мела за окнами пурга,
Он, взяв соседскую гитару,
Садился — на ногу нога.

Откашливаясь то и дело,

Он о солдатской пел судьбе,
Задумчиво и неумело
Аккомпанируя себе.

Он пел старательно и хрипло

С самим собой наедине
О том, что все же не погибла
Когда-то молодость в огне.

И видел: дым плывёт, как вата,

По большаку идёт солдат…
Он пел негромко, сипловато
И струны трогал наугад.

1960

Сломанная сосна

Сосну сломало ветром. Ей вовеки
Не выситься на этом рубеже.
Осина вновь пустила бы побеги,
А здесь — здесь всё потеряно уже.

Промчалась буря. Тихо-тихо стало.

Открылся голубеющий зенит.
Но, словно звон далёкого металла,
Чуть слышный стон всё в воздухе висит.

1960

Белая ночь