Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека

Пленительной нежностью «дышит лицо женщины, ее фигура, ее кожа, тончайшие изгибы ее торса, волнующий рисунок ее груди», нежностью очаровывает голос женщины, ее взгляд, воздушное прикосновение ее руки – «сказывается уже непосредственно внутренняя нежность, нежность, присущая всему ее внутреннему облику, внутреннему существу. А чудесная женская улыбка, – именно, нежная улыбка? С чем только не сравнивали эту улыбку – и с утренней зарей, и с вечерней звездой. Но разве заря и звезда, как бы хороши они ни были сами по себе, отличаются хотя бы малой толикой той светлой одухотворенности, какой пронизана женская улыбка?» Ни с чем не сравнить нежность женской улыбки, «ее лучезарность, ее целительность, ее громаднейшее воздействие на людей, а ведь женщина расточает их много и много, одаривает ими многих и многих – по своей великой душевной, чисто женской доброте» (Нежность). Как дети, так и взрослые мужчины и женщины, с нежной же благодарностью воспринимают женскую нежность, исцеляюще действующую на душу человеческую. А через душу человеческую нежность женщины «снимает и физическую боль и излечивает также и физически. В этом секрет особой нравственной роли сестер милосердия (мне больше нравится это старинное их наименование, нежели “медицинская сестра”)» (Нежность).

От избытка нежности женщина ласкова и к животным, сострадательна и к их мучениям, что хотя и характеризует каждого нравственно образующего себя человека, но в наибольшей мере присуще именно мягкому и ласковому женскому нраву. А ласковость и нежность не отделимы друг от друга: ласковость «внутренне и необходимо» соединена с нежностью, «должна быть рассматриваема как сторона нежности». Особенность нежности в том, что она «охватывает собой как физический и душевный облик женщины, так и духовный, нравственный ее облик». Нежна фигура женщины, нежны душевные ее переживания, нежностью отличается и духовное, нравственное ее мироощущение – «специфически женственное восприятие окружающего», тот образ мыслей, который составит прочную основу для ее образа действий. Поэтому-то нежность и представляет собой «эстетически- психологически-этическую категорию в одно и то же время». Постижение же природы нежности «есть постижение ее именно в понятиях, а это последнее вещь до чрезвычайности трудная, когда речь идет о таких, казалось бы, вполне эмоциональных вещах. А ведь именно таково назначение нашего трактата – проникнуть в природу женственности и составляющих ее черт» (Нежность).

Нежность, присущая женщине на всем протяжении ее жизни, выражается по-разному в различные возрастные периоды, но неизменно действует облагораживающе на окружающих. Так, девочка-ребенок нежна бессознательно для себя самой. Но и бессознательно исходящее от девочек нежное очарование делает мальчиков в ее окружении намного лучше. «Нравственная поддержка и благословение женщины, к которому мужчина привыкает еще с самого нежного, детского возраста, когда он находился под неотразимым влиянием прелестной девочки, были могущественным фактором роста революционера, его революционного самосознания, во всех решительно революционных организациях мира» (Нежность). С ростом девочки-подростка и превращением ее в девушку растет и женская ее нежность, приобретая все более и более оттенок стыдливости от сознания того, что «нежность, которую она обнаруживает в себе и все больше и больше проявляет вовне, органично связана с особенностями ее пола и усиливается в ней, идет как бы об руку, именно с процессом ее полового созревания как женщины». Со стыдливостью же связана и сдержанность девушки в проявлениях нежности, сообщающая девической нежности «особую и совершенно неповторимую прелесть, неповторимую ни в каком другом возрасте женщины и неповторимую еще к тому же ни в какой другой девушке ее возраста». Сдержанная эта нежность отчетливо видна окружающим и «заметно же воздействует на нашу душу и наше сознание, сея в них семена добра, которые, можно не сомневаться, если и не тотчас же, не немедленно, то потом, рано или поздно, но созреют обязательно, дадут свои желанные плоды» (Нежность).

Проявляя нежность «в высшей степени стыдливо и сдержанно», девушка в расцвете своей невинной еще девической красоты уже в полной мере осознает свое высокое достоинство женщины, отдавая себе ясный (хотя и интуитивный еще) отчет в женственности и в важнейшем ее элементе – нежности: без нежности нет самой женственности. Идеал женственности она стремится в себе воплотить «со всей силой свойственного юности доверия к высоким нравственным ценностям» (Нежность). Благодаря этому она «определяющим образом действует на нравственное сознание неравнодушного к ней, к ее расцветшей нежной и стыдливой красоте, юноши… Он, испытывая могучее облагораживающее действие приглянувшейся ему девушки, в настоящем значении слова перерождается, обретает нравственный образ мысли и действий, не узнает самого себя, – даже в том случае, если девушка не разделяет его чувства».