ЖЕРТВА

Черный Корабль простирался вокруг. Всюду возвышались непроницаемые барьеры, и

Ксанта поняла, что здесь было много ангаров, и каждый, вероятно, был полон псайкеров.

Возможно, их тут были тысячи, и все – одинокие и напуганные.

Коридоры и пол палубы имели привкус страдания и презрения. Экипаж выглядел, как

белые пятна, их умы были так хорошо защищены от психических помех, что для

восприятия Ксанты они казались черными дырами.

Черный Корабль был гораздо больше, чем ожидала Ксанта. Он тянулся вдаль во всех

направлениях, огромный, как город. Ксанта вслепую двинулась через его структуру,скользя сквозь стены и между палубами, стараясь двигаться в стороне от охранных

заклятий, не пропускавших ее.

Камеры тянулись длинными рядами. Плененные в них разумы были сломлены и тлели

тускло, как угли. Их вместилища были пропитаны болью, отчего она чувствовала, что

купалась в крови, и медный вкус и запах переполняли ее.

Ксанта устремилась прочь от камер, но наткнулась на еще более мучительное

ощущение. Это был анатомический амфитеатр со стенами, увешанными схематичными

изображениями вскрытых мозгов и позвоночников, и на него наслоилась такая сильная

боль и ненависть, что женщина отпрянула от него и упорхнула, как насекомое.

Ксанта знала, что теряет разум. Причем теряет буквально – связь между ее умом и

мозгом, который по-прежнему им управлял, может прерваться, и тогда она застрянет

вне тела и будет кружить по Черному Кораблю, пока какой-нибудь психический оберег ее

не уничтожит. Возможно, тут были и другие призраки, другие осиротевшие умы,скитающиеся по палубе.

Она заставила себя сосредоточиться. С ней такого не будет. В отчаянии Ксанта нашла

одну из черных дыр, защищенного члена экипажа, и последовала за ним. Всюду горели

свечи – в миниатюрных, покрытых потеками воск святилищах в каждой стенной нише, в

железных канделябрах. свисающих с каждого потолка. Реликвии – раскрашенные иконы,трухлявые кости, куски доспехов, покрытые письменами гильзы от пуль – лежали в

застекленных шкафах, заполняя палубы корабля святостью и не давая скверне тысяч

псайкеров проникнуть в разумы членов экипажа.

Они собирались в часовне. Здесь святость была загрязнена примесью цинизма и

жестокости, которые контрастировали с чувствами, исходящими от алтаря,посвященного Императору-Защитнику. Обладатели невидимых разумов, сошедшиеся

вместе, стояли на коленях и молились, а один из них читал проповедь на кафедре,увешанной кандалами. Здесь было еще больше свечей, многие из них слились в единые