Жить в присутствии Бога

Но что же мне делать, если я этого не понимаю? Подвизаться. Подвизаться, трудиться с разумом, непрестанно предстоять перед Богом. Пусть наша душа болит только о Боге, и Он все устроит. Тогда и мы будем предстоять перед Богом и созерцать невидимого словно видимого — все это придет само собой, все будет нам дано. Бог пришел на землю ради нас, увечных, малых, убогих, грешных, приземленных, слепых, жалких. Ради нас, праха земного. Что же мы «воздадим Господеви» (см. Пс. 115, 3)?

Духовная жизнь проста. Все нам дано, и поэтому нужно только раскрыть в себе, оживить Божии дарования. Мы сами виноваты в том, что не чувствуем полноты Божиих даров, — в этом наша беда, мертвость нашей души. Бог совершил Свое дело, исполнил до конца Свою миссию, сделал для нас все. Он преисполнил нашу жизнь Своими дарами, так что у нас нет недостатка, хотя мы порой не ощущаем этой Божией полноты.

Мы смотрим на камешек, в котором тоже Бог, но думаем, что это просто камень и ничего больше. Так и Мария Магдалина: увидела Христа, а подумала, что это садовник, и простодушно спросила, не видел ли он Господа? То же самое происходит с нами, когда нам кажется, что мы не видим Господа в своей жизни [3, 125–127].

Независимо от того, чувствуем мы Божие присутствие или забываем о Боге, достигли богопознания или погружены в неведение, живем в грехе или стремимся к святости, — Господь жив. А если это так, то для каждого из нас надежда никогда не потеряна, мы можем быть уверены в Господе. Мы предстоим распятому Господу, значит, мы всегда находимся перед Ним, Его благодать близка, и Его рука всегда рядом, чтобы в любой момент нас поддержать и спасти [3, 171].

☾

От чего зависит наша молитва?

Наша молитва зависит от того, насколько благородны и правильны наши отношения с людьми. Невнимательность в одном приводит к неуспеху в другом. Так что понуждай себя исполнять то, что является светом для твоей души, что рассеивает тьму помыслов и искушений, — твори молитву. Так верующий возвращается к самому себе и к молитве, которая непрестанно соединяет его с Богом [1, 126].

Мы уже говорили, что человек, ставший из-за своего греха одиноким, думает, что никто его не слушает, никто о нем не думает. Одиночество души все возрастает. Мало того, человеку кажется, что, когда он умоляет святых и Бога, даже они его не слышат.

Очень часто мы говорим: «Я умолял Бога, но Он ничего для меня не сделал, сказал святому Георгию, а он меня не услышал, обратился к святителю Николаю, но он не приклонил своего уха, сказал Богородице, но и Она мне не ответила». Разве не чувствуем мы нередко, что наши молитвы остаются без ответа? Почему так происходит?

Потому что они, святые, чувствуют, что я еще не перестал грешить, и это происходит по одной причине: мое сердце, обращающееся к Господу, ожесточено, а не распростерто, оно не чувствует непрестанных уколов греха, оно не осознало, насколько страшен грех. Итак, я остаюсь удаленным от своих ближних и от небожителей, разлученным с Церковью, я не ощущаю ее как единое тело [1, 320–321].

Когда человек согрешит, из-за своего эгоизма он становится угрюмым, не может ни читать, ни молиться, ни делать поклоны, потому что ему кажется, что молитва — это непосильное дело, неприступная гора, а от поклонов он надорвется. Кроме того, поскольку грех всегда противоестествен, нарушается связь человека со всем миром. Он считает, что его осуждают, не любят. Он перестает мыслить логично и ничего не может делать свободно [1, 338].

☾

Ностальгия по Богу, ожидание Бога

Подлинно, что человек ни делает: ест ли он, пьет ли, напивается ли вином — во всем сокрыта его ностальгия по Богу. Так, работа в саду напоминает о возделывании рая. Имя, которое ты даешь кому-то, забота о безсловесных приводит тебе на память Адама, нарекавшего в раю имена животным и растениям. Все пробуждает в душе воспоминание о рае, ведь и сам человек получил жизнь именно в раю и помнит о своем истинном происхождении. В памяти человека, в его природных силах, полученных еще в раю, сохраняется ведение о том, откуда он исшел, его ностальгия по Богу. Однако он не осознает этого в полной мере [3, 33].

Ожидание Бога — это не душевные переживания, не чувство, что мне чего-то недостает. Наоборот, ожидая Бога, моя душа наполняется Божественным присутствием, предстоит пред лицом Самого Бога. Бог «везде сый»[17]. И можно ли помыслить, чтобы здесь, рядом со мной не было Бога? Если Господь объемлет все творение, если Он не забывает ничтожного червя или саранчу, то неужели Его нет там, где нахожусь я? Главное, чтобы я сам предстоял лицу вездесущего Бога.