Жития святых в земле российской просиявших. Русские святые X-XVI веков. Жития, чудеса,поучения. Том 1

Отец Ярополка, князь Изяслав, положил жизнь свою за Великого князя Всеволода, а Всеволод, желая хоть сколько-нибудь умирить безпокойных племянников своих, Ростиславичей, отдал им несколько городов, составлявших вместе с городом Владимиром законное наследие Ярополка, и кроме того послал войска свои против миролюбивого Ярополка и таким образом вынудил его бежать в Польшу. Но вскоре стараниями великодушного Мономаха, сына Великого князя Всеволода, город Владимир был возвращен Ярополку, с которым Мономах издавна был в дружбе. После этого Ярополк отправился по делам из Владимира в Звенигород Галицкий, и когда лежал на возу, один из его свиты, по имени Нерядец, ехавший на лошади, проколол князя саблей по наущению злых людей. Ярополк вскочил, вынул из себя саблю и сказал: «Ох, коварный враг убил меня!» Ярополк умер от раны 21 ноября; окружающие отвезли тело его в Киев. Великий князь Всеволод и Мономах с боярами, митрополит Иоанн с духовенством и все киевляне плакали над ним, с пением провожая до монастыря святого Димитрия и с честью положили тело его в мраморном гробу в церкви святого Петра, которую он сам начал строить.

Начиная от Нестора во всех древних летописях показывается, что князь Ярополк Изяславич считался в числе угодивших Господу жизнью своей и особенно мученической кончиной своей; сам был благочестив и внушал благочестие семье своей и ближним; не любил нетрезвости и насмешек, но любил слезы умиления; никому не мстил и имел основательное образование.

Преподобный Никон Печерский (23 марта 1088 г.)

Блаженный Никон пришел в пещеры преподобного Антония уже иеромонахом и под влиянием высоких подвигов богоносного Антония еще более усовершенствовался в добродетелях. Ему, как священнослужителю, поручено было постригать в монашество всех приходящих подвизаться в пещерах.

Когда по благословению Антония пострижен был, после Варлаама Вышатича, казначей и любимец Великого князя Ефрем, князь призвал к себе преподобного Никона и в сильном гневе вопрошал его: «Ты ли постриг их без моего позволения?» – «Благодатию Божиею я», – отвечал Никон. «Так иди же и уговори их возвратиться домой, иначе пошлю тебя и всех живущих с тобой в заточение, а пещеру велю раскопать». «Твори что тебе угодно, – отвечал Никон, – но я не могу отнимать воинов у Царя Небесного».

Изяслав послал разогнать иноков, но вскоре смягчившись, по увещанию супруги своей, приказал просить преподобного Антония с братиею оставаться покойно в пещере. Но гнев его на Никона не совсем успокоился, по этой причине преподобный оставил пещеру Антония и любя безмолвие, отправился, вместе с иноком монастыря святого Мины, искать другого пустынного места. Дойдя до Азовского моря, он остановился близ Тмутаракани (Тамани) и здесь стал подвизаться. Это место, говорит преподобный Нестор, по благодати Божией процвело трудами Никона: он основал там церковь во имя Богоматери и монастырь преславный, который и поныне сохраняет сходство с Печерским.

Преподобный Никон был в великом почтении у таманцев. Когда коварный грек убил доблестного князя Ростислава (в 1065 году), таманцы просили Никона отправиться послом к князю Святославу в Чернигов с просьбой прислать им сына его Глеба на княжение. Преподобный согласился исполнить это поручение и в то же время посетил Печерскую обитель. Феодосий, постриженный Никоном, в то время бывший уже игуменом, принял старца с духовной радостью и глубоким уважением; эти великие подвижники при первой встрече пали друг другу в ноги и, лобзаясь, долго плакали от радостного свидания. Феодосий просил Никона не разлучаться с ним, и старец обещал, устроивши дела в своем монастыре, возвратиться в его обитель. Проводив князя Глеба в Тмутаракань, Никон сделал должные распоряжения в своей обители и переселился опять в Киев. Феодосий оказывал ему самую почтительную любовь, и преподобные старцы утешались в единодушном пребывании. В Киеве возникли гражданские неурядицы, так что Никон, избегая житейских тревог, опять удалился на время в Тмутаракань, но и там, встретив еще большие возмущения, любитель уединения снова должен был возвратиться в Киев, исполняя желание Феодосия и свое собственное.