— Я буду через десять минут. Дай мне сначала позвонить, чтобы кто-нибудь подменил меня.
Я закрыл телефон и положил его на прикроватный столик. Понадобилось несколько минут, чтобы успокоить мое быстро бьющееся сердце. Грэйс все еще даже не шевельнулась.
Я повернулся, пытаясь найти ее руку. Ее тонкие пальцы были тяжелыми ото сна. Я наклонился к ней и провел носом вниз по ее щеке, по подбородку и вниз по шее, закончив свой путь там же поцелуем. Я пробовал ее на вкус, пока скользил другой рукой по ее талии.
— Ммм, еще пять минут, — сказала она сонно, пододвигаясь ко мне ближе. Как магнит. Это было то же самое притяжение, которое я к ней чувствовал.
— Мне нужно идти, малыш.
Она застыла.
— Да?
— Да, только что звонил твой отец.
Я представил себе выражение ее лица, немного удивленное.
— Что? Правда? Что происходит?
Она села и удержала меня, так чтобы мы не стукнулись головами.
Я поцеловал ее в лоб и запустил пальцы ей в волосы. Я ненавидел лгать ей, но не хотел, чтобы у нее была ложная надежда. Пока я не узнаю точно, что происходит.
— Я не знаю. Но я выясню и дам тебе знать. Ладно?
— Хорошо. Сегодня я помогаю Кире с кое-какими свадебными приготовлениями. Она взяла выходной. Возможно, я поеду туда немного раньше.
— Поспи еще немного. Она будет здесь, когда ты проснешься, — прошептал я ей, целуя ее в нос. — Я только оденусь и уеду, за мной заедет мама.
— Хочешь что-нибудь поесть?
— Нет, я голоден только в одном смысле слова, но прямо сейчас я не могу это иметь, или я никогда не выйду из этого дома.
Она захихикала, когда запустил руку под простыню и скользнул рукой между ее бедер. Я был абсолютно серьезен.
— Веди себя хорошо, — задышала она с трудом, противореча своим словам, приподнимая бедра.
— Я всегда веду себя хорошо, детка, — я крепко ее поцеловал, надеясь, что это неприятное ощущение в животе не было предвестником неприятностей.
***
— Что вы говорите?
Джефф вздохнул и прочистил горло, скрип его стула прорезал тишину в комнате. От этого звука у меня волосы на затылке встали дыбом. Это не казалось реальным, и я не мог ощутить разницу между любопытством и тревогой.
Мне говорили, что отец Грэйс никогда не переставал искать способ помочь мне с глазами. На самом деле, та небольшая поездка, которую совершили наши родители, было совместное усилие в попытке найти больше ответов.
— Я говорю, что благодаря операции есть хороший шанс, что ты сможешь видеть правым глазом. Может быть, не идеально, но уже кое-что.
Операция. Еще одна операция, возможно, могла все изменить.
Нет. Не задерживай дыхание. Пока не надо.
— Как так случилось?
Джефф поерзал на стуле, который снова скрипнул, потом заговорил.
— Тот твой жар, должно быть, сделал все еще более чувствительным. И слава Богу. Тот факт, что у тебя вообще была чувствительность к свету, и было первым ключом.
— А операция? — спросил я, зная, что она будет непростой.
— Ну, мне понадобится провести несколько исследований. Это будет самая что ни на есть обычная операция по удалению катаракты с некоторыми незначительными изменениями. Это риск, но хуже от нее не будет, если ты именно это хочешь знать.
— Это значит, что, возможно, это то, что со временем могло вернуться само собой?
— Нет, наоборот, это станет только еще болезненнее, пока тебе в любом случае не понадобится хирургическое вмешательство, чтобы это исправить. По крайней мере, такова моя теория.
— Меррик, — прошептала мама, положив руку мне на плечо. — Это шанс. Это легкое решение.
— Неужели? — огрызнулся я, сжимая челюсти, чтобы сдержаться и не сказать чего-нибудь похуже. — Я так не думаю, мам. Это надежда. Мы все знаем, во что может превратиться надежда, когда результат оказывается не тем, что мы хотели.
— Сынок, что ты теряешь?
Ничего.
Все.
Я, наконец, смирился с тем, что никогда не стану прежним. Теперь я был другим человеком. У меня были планы и надежды насчет себя. Слепого.
Последние несколько месяцев я провел, борясь с кошмарами. Борясь со стрессом, который наводнял мой разум. А теперь, когда я, наконец, понял, как с этим справиться, случается такое.
Что, если то, что я верну себе зрение, изменит меня? Что, если мне снова придется столкнуться со всем этим? Видеть это у себя в голове — это одно, но быть способным видеть шрамы и результат того, что со мной случилось, — это другое.
— Я могу подумать об этом? — спросил я, не обращая внимания на напряжение, идущее от мамы.
— Конечно, — вежливо ответил Джефф. — У тебя еще есть время, сынок.
Я встал, повернулся к двери, или туда, где, как я думал, была дверь. Оказалось, то была всего лишь стена. Мама была прямо за мной, и она помогла мне выйти из здания, не сказав ни слова.
Что она еще могла сказать, чего не говорила раньше?
— Хочешь сходить пообедать? — спросила она, когда мы сели в машину.
— Нет, спасибо. Я просто хочу поехать домой.
— Тебя ждет Грэйс?
Я покачал головой. Она будет занята подготовкой к свадьбе к тому времени, но я и сам буду в порядке. Как она всегда говорила мне, что я буду в порядке. И, в конце концов, я пришел к выводу, что согласен с ней.