Живой Пушкин. Повседневная жизнь великого поэта

Накануне торжества, во вторник, Пушкин проводит в снятом им доме на Арбате свой знаменитый мальчишник. В старом особняке царило веселье.

Пушкин! Завтра ты женат!
Холостая жизнь, прощай-ка!
Обземь холостая шайка…

Шуточные куплеты князя Вяземского Пушкин, как память о прощании с холостой жизнью, сохранил. Сам же поэт, по воспоминаниям, был необычайно грустен. Тем же вечером, после дружеской пирушки Пушкин спешит к невесте, на Большую Никитскую. По заведенному тогда свадебному этикету невеста также прощалась со своей девичьей жизнью, собирая подруг на девичник…

А на следующий день, февральским утром, Пушкина ждало неприятное известие: Наталия Ивановна послала сказать будущему зятю, что свадьбу придется отложить, поскольку «у неё нет денег на карету».

Но этот досадный случай никоим образом не мог считаться серьёзным препятствием: Пушкин деньги послал, и к парадному крыльцу гончаровского дома, «тёщину терему», был подан свадебный экипаж! Отсюда, из дома на Никитской, свершила свой путь к храму Большое Вознесение Наталия Гончарова, чтобы предстать перед алтарём со своим женихом Александром Пушкиным.

Невеста была очень хороша под венцом, «совершенством красоты» называли её те, кому посчастливилось быть на свадебном торжестве.

Первый семейный дом Пушкина – дом Хитрово на Арбате, что в приходе церкви Живоначальной Троицы и неподалеку от церкви Николая Чудотворца, что в Плотниках.

В нём всё было готово к праздничному свадебному ужину – торжеством распоряжался Лёвушка Пушкин. Князь Пётр Вяземский с сыном и Павел Нащокин приехали ранее новобрачных и на пороге арбатского дома встречали молодую чету святым образом.

Десятилетнему Павлуше Вяземскому запомнились лишь обои в цветочках в нарядной гостиной да разговор поэта «о прелести и значении богатырских сказок». Но будучи в зрелых летах, он гордился, что «принимал участие в свадьбе и по совершении брака в церкви отправился с Павлом Воиновичем Нащокиным на квартиру поэта для встречи новобрачных».

Среди гостей были родители молодой супруги, её сестры и старший брат Дмитрий. А посажёными родителями со стороны жениха стали князь Пётр Вяземский и графиня Елизавета Потёмкина, со стороны невесты – её двоюродный дядюшка Иван Нарышкин, обер-церемониймейстер и тайный советник, и Анна Малиновская, жена начальника Московского архива Министерства иностранных дел, мать близкой подруги Натали Катеньки Долгоруковой.

В доме на Арбате молодым супругам предстояло прожить счастливейшие дни в их жизни. Но его стены помнят и слёзы юной Натали. Первыми огорчениями она поделилась с доброй и всё понимающей княгиней Верой Фёдоровной.

Вот как о том рассказывала княгиня: «…Муж её в первый же день брака как встал с постели, так и не видал её. К нему пришли приятели, с которыми он до того заговорился, что забыл про жену и пришёл к ней только к обеду. Она очутилась одна в чужом доме и заливалась слезами».

Так ли оно было на самом деле? Свидетельств тому нет, да и быть не может. Вспомнить хотя бы пушкинский наказ жене: «Никто не должен знать, что может происходить между нами; никто не должен быть принят в нашу спальню. Без тайны нет семейственной жизни».

Бытует, правда, некая легенда: поэт, в слезах от восторга, якобы простоял всю ночь на коленях у брачной постели! Но эта пастораль слабо согласуется с живым пушкинским темпераментом!

О, как милее ты, смиренница моя!
О, как мучительно тобою счастлив я,
Когда, склоняяся на долгие моленья,
Ты предаёшься мне нежна без упоенья,
Стыдливо-холодна, восторгу моему
Едва ответствуешь…

Живо и другое предание, также документально не подтверждённое, – будто бы во время свадебного ужина Пушкин увлёкся с друзьями беседой о литературе и бедная невеста от обиды не смогла сдержать слез…

Чредой для молодой четы промелькнула неделя балов и маскарадов. И вскоре Натали пришлось впервые выступить в роли хозяйки – Пушкины приглашали к себе гостей на Арбат.

«Пушкин славный задал вчера бал, – делился восторгом с братом Александр Булгаков 28 февраля 1831 года – И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай Бог, чтобы всегда так продолжалось. Много все танцевали, и так как общество было небольшое, то я также потанцевал по просьбе прекрасной хозяйки, которая сама меня ангажировала… Ужин был славный; всем казалось странным, что у Пушкина, который жил всё по трактирам, такое вдруг завелось хозяйство…»

В числе приглашённых к Пушкиным на бал числились и старый князь Николай Борисович Юсупов, и брат Натали Дмитрий Гончаров, только вернувшийся из Персии, где разбирал бумаги убитого там Грибоедова, друзья и знакомцы поэта.