Жизнь евреев в России

Екатерина II, как известно, стремилась создать большие торговые города; при этом сословия мещан и купцов долженствовали, конечно, способствовать своей торгово-промышленной деятельностью их развитию. Однако, рассматривая в 1782 году причины «непорядков» в Олонецкой губернии, в которой евреи отнюдь не проживали, государыня узнала, что записавшиеся по городам, в мещанство и купечество, не переселяются на отведенные им там земли, а остаются «в селениях крестьянских, пользуясь прибытками сих последних с крайним их утеснением», ввиду чего последовало распоряжение, чтобы все купцы и мещане, проживающие в уездах, были немедленно переселены в города.

Когда в Белоруссии было введено русское управление и торгово-промышленный класс расчленился на категории купцов и мещан, евреи были записаны, все без изъятия, в купечество и мещанство, в связи с чем, если и не фактически, то формально они стали исключительно городским населением, хотя многие жили в уездах.

Таким образом, среди прочего промышленного сословия мера переселения должна была распространиться и на евреев.

Закон о переселении купцов и мещан в города было трудно провести на практике, и правительство не раз впоследствии повторяло упомянутое распоряжение; христианские купцы и мещане по-прежнему оставались в уездах. Но особенно суровым и в полном несоответствии с условиями жизни оказалось это требование в применении к евреям, причем мера, являвшаяся для христианского населения частным ограничением, превращалась для евреев в общее правовое ограничение, так как они все принадлежали к купеческому или мещанскому сословиям.

Вот при каких условиях, совершенно устраняющих мысль, чтобы отмеченная мера была направлена специально против евреев как таковых, как членов известной национальности, зародилась та злосчастная идея – удалить евреев из уездов, – которая позже легла в основу действующих ныне ограничительных законоположений.

В качестве мещан и купцов евреи вместе с тем были в это же время, наравне с прочими, лишены права курить и продавать водку, а также брать в аренду отрасли помещичьего хозяйства, и опять их поголовная принадлежность к купечеству и мещанству привела к тому, что закон, распространявшийся лишь на небольшую часть христианского населения, стал правовым ограничением для всего еврейского населения.

Вопрос о винокурении и арендах был тесно связан с вопросом о выселении евреев из уездов.

Евреи проживали в значительном числе в деревнях и в корчмах, по дорогам, принимая деятельное участие в курении и продаже водки и арендуя различные отрасли помещичьего хозяйства. Это положение явилось результатом исторического прошлого евреев в Польше: города всячески старались избавиться от конкурентов-евреев, но последние охотно принимались помещиками, отдававшими им на откуп разнообразные отрасли хозяйства, между прочим, курение и продажу водки, служившие в то время важнейшим источником дохода помещиков и государства и в силу этого ставшие источником пропитания евреев в уездах. А так как русский государственный бюджет в своей значительной части также зависел от доходов по потреблению водки и на них же основывался бюджет помещиков, то евреи и по присоединении Белоруссии к России продолжали свою многолетнюю совместную с господствовавшим классом деятельность, приводившую к спаиванию народа. Чрезмерное потребление крестьянами водки, наряду с другими социально-экономическими условиями края, покоившимися на крепостничестве, приводило в убожество крестьян; но надо иметь в виду, что само право винокурения не принадлежало евреям, – они поэтому являлись лишь в качестве арендаторов и корчмарей; тем не менее русские люди, или не зная причины этого несчастья, или не смея критиковать основы государственного хозяйства, указывали на еврея как на главного и даже единственного виновника всех бед.

Однако власти были осведомлены о тех обстоятельствах, которые издавна принуждали евреев скопляться в уездах: «Евреи во время польского владения, – свидетельствовал Могилевский магистрат, – не могли по правам иметь никаких недвижимых по крепостям (то есть в собственности) имений… Всякие откупы, наймы или аренды государственных сборов и корчмы им запрещены были; торги не инако иметь могли как с согласия и по контрактам с магистратами, да и в самой купле товаров и съестных припасов не должны были упреждать христиан; в селениях же и никакой торг им дозволен не был. Следовательно, посему, не будучи наравне с христианами и не пользуясь теми выгодами, какие христианам присвоены, принуждены были искать своей пользы, занимаясь аредарями и шинкарями в селениях».

К питейным промыслам были причастны различные общественные группы. «Курят вино владельцы, – писал поэт и сенатор Державин, – курят панцирные бояре, окольная шляхта, попы, разных орденов монахи и жиды».