Жизнь евреев в России

Комитет об устройстве евреев также согласился с тем, что от запрещения жить в уездах следует освободить и тех евреев, из-за которых закон был издан, то есть арендующих помещичьи статьи и других, которые имеют полезные занятия; но при этом он предложил установить правило, что евреям вообще предоставлено лишь временное пребывание в уездах, срок которого зависит от продолжительности «полезного занятия».

Но Департамент государственной экономии (Государственного совета) признал необходимым сохранить за евреями во всей полноте право проживать в уездах, каковым они пользовались до закона 1853 года, и с этим согласился Государственный совет, мнение которого и было утверждено новым государем, Александром II*.

Таким образом, еще одна попытка удалить евреев из сел и деревень оказалась бесплодной. Но ей не суждено было быть последней – она возродилась 30 лет спустя.

Рукописные материалы; также в ВПСЗ, № 29902.

Города и местечки

Попытки Ковенского и Киевского городских обществ удалить от себя евреев – Черта еврейской оседлости в Вильне – Восстановление привилегии Киева и изгнание евреев (1828 г.) – Неудачная попытка к удалению евреев из Каменец-Подольского (1827 г.) – Выступление караимов против евреев – Выселение евреев из Севастополя и Николаева (1829 г.) – Ялта

«Переселить в города!» – таков был лозунг многочисленных законодательных актов, сурово применявшихся к евреям, жившим в деревнях и селах. Эти мероприятия объяснялись торгово-промышленной деятельностью евреев, в связи с чем признавалось естественным и справедливым создать для них в городах условия, благоприятные для их занятий, соответствующие их значению в сословно-городской жизни, подобающие их достоинству. Сообразно с этим Екатерина II предоставила евреям участие в сословно-муниципальном самоуправлении.

Но некоторые христианские общества стали делать попытки совершенно удалить евреев из своих городов.

Мысль о насильственном освобождении города от местного еврейского населения являлась отголоском прошлого. В Польше право евреев проживать в том или другом городе зависело от выгоды, которую представляло собою присутствие евреев; правильнее сказать, вопрос разрешался тем, в чью пользу склонялся спор по этому поводу между заинтересованными сторонами. Часто интересы королей, например, и городского населения не совпадали; короли за покровительство, оказываемое евреям, получали от них в той или другой форме вознаграждение, а города порою смотрели на торговлю евреев как на подрыв благосостояния городского христианского населения, и, таким образом, судьба евреев зависела от взаимоотношений между королем и городами. И если в одних случаях, помощью королевской власти, евреи добивались права проживания и торговли в том или ином пункте, то в других случаях евреям не только ставились препятствия к расширению в городе площади своей оседлости, хотя бы таковое вызывалось ростом населения, но привилегиями, которые короли даровали городам, евреи изгонялись с насиженных мест. Споры из-за евреев происходили и между отдельными группами городского населения.

Ко времени разделов Польши стремление городов удалять евреев, по-видимому, улеглось. Всё же подобные домогательства возбуждались и при русском правительстве.

Весьма любопытные сведения сохранились о многолетнем споре из-за проживания евреев в Ковно. По жалобе ковенского общества литовский надворный суд предписал в 1753 году «очистить от жительства евреев» городские земли, кому бы таковые ни принадлежали, при этом, однако, декрет не был распространен на старостинские замковые дома, вследствие чего ковенский староста поселил евреев «на грунтах старостинских», находившихся в стенах города же, и христиане не выразили тогда никакого недовольства. Но в 1761 году, превратно толкуя декрет и нарушая права старосты, горожане выгнали евреев. Евреи выступили с жалобами, и только в 1782 году надворный асессорский суд предоставил старосте вернуть евреев, которые и заняли свои прежние улицы – Замковую и Повил ейскую.