Жизнь и дипломатическая деятельность графа С. Р. Воронцова

В лондонском замке-крепости Тауэр (Tower) нет темниц. Здесь разместились: монетный двор, арсенал, царская кладовая и звери – забава английских королей, начиная с Генриха I. Королевский Сент-Джеймский дворец, возможно, самый бедный в Европе. Король показывается в нем перед иностранными министрами и публикой, а живет в Букингемском дворце, убранном с большим вкусом. Богатое дворянство живет скромно в городе и роскошно за городом. Самые лучшие места для отдыха – по Темзе, а лучшие пейзажные виды – вокруг Ричмонда и Виндзора. За город выехать весьма просто, нужно идти на почтовый двор, найти карету, где написано название выбранной вами деревни, и – в добрый путь!

В.А. Тропинин. Портрет Н.М. Карамзина

Приезжающие в Лондон и путешествующие по стране иностранные министры зачастую обедали у российского посла С.Р. Воронцова, «<…> человека умного, достойного, приветливого, который живет совершенно по-английски, любит англичан и любим ими». Получить такую характеристику из уст Н.М. Карамзина весьма почетно. У русского посла на обеде бывало по пять и шесть человек. «Обхождение графа приятно и ласково, без всякой излишней короткости. Он истинный патриот, знает хорошо русскую историю, литературу и читал мне наизусть лучшие места из од Ломоносова. Такой посол не уронит своего двора; за то Питт и Гренвиль очень уважают его». В Лондоне министры наносили визиты друг другу без особых церемоний. В назначенный час они выходили из дома и шли во фраках в гости к коллеге пешком. Хозяин принимал их в сюртуке, слуга подавал гостям чай и удалялся, а собравшиеся, сидя на диване, начинали решать политические, военные и другие важные проблемы.

B. Даниэль. Лондон. Вид из Гринвичского парка. Гравюра

C.Р. Воронцов носил синий фрак и имел при себе маленький кошелек, чем отличался от лондонцев, у которых кошельков нет. На лето Семен Романович снимал сельский дом в Ричмонде, где принимал своих русских друзей.

Кто бы ни приходил в его дом, будь то отставной фаворит, дипломатический курьер или путешествующий аристократ, все находили у него радушный прием. В этом убедился и Н.М. Карамзин. Уехав из Туманного Альбиона, он написал: «Видеть Англию очень приятно; обычаи народа, успехи просвещения и всех искусств достойны примечания и занимают ум ваш. Но жить здесь для удовольствий общежития есть искать цветов на песчаной долине – в чем согласны со мною все иностранцы, с которыми удалось мне познакомиться в Лондоне и говорить о том. Я и в другой раз приехал бы с удовольствием в Англию, но выеду из нее без сожаления».

Русские в Британии

В XVIII веке Россия, столь щедро одаренная не только природными ресурсами, но и талантами, остро нуждалась в специалистах в различных областях науки и техники. Огромная империя имела на своей территории единственный университет, который был не в состоянии разрешить эту проблему. В 1780—1790-х годах россияне приезжали в Британию учиться живописи, приборостроению, основам сельского хозяйства, каналостроению и различным ремеслам.

Не следует думать, что это были сотни молодых людей, штурмующих британские университеты. В описываемое время ни о каком массовом потоке в Англию говорить не приходится, они приезжали по одному или вдвоем. Но, как известно, помощь им была важной составляющей деятельности посольства С.Р. Воронцова. Осип Иванович Шишорин и Василий Константинович Свешников, учившиеся в Академии художеств в Петербурге с 1764 по 1772 год, еще будучи в России, стали осваивать ремесло инструментальщиков и вместе со своим учителем Фрэнсисом Морганом приехали в Лондон, вероятно, в 1780 году.

В августе 1785 года Воронцов получил от императрицы вексель на 200 фунтов стерлингов на математические инструменты для находившихся «в Англии Шишорина и Свешникова». Из писем посла в Петербурге стало известно, что им грозил арест за долги. Избежать заключения помогли полученные от Императорской академии художеств 700 рублей. Но этой суммы оказалось недостаточно, и потому Воронцов заплатил по векселю недостающую сумму [1]. Вернувшись на родину, Свешников и Шишорин до середины 1790-х годов совместно руководили математическим инструментальным классом академии. В 1794 году первый уехал в Новороссию, а второй открыл в Петербурге частное дело и в 1804 году стал директором мастерской по выпуску навигационных приборов на Адмиралтейских верфях [2].