Жизнь и дипломатическая деятельность графа С. Р. Воронцова

Весна Александровского царствования – это не только оживление на бальном паркете, но и в российском законотворчестве. С 13 марта по 13 июня 1801 года в империи появились двадцать четыре именных указа. Семен Романович Воронцов положительно воспринял указ 5 июня 1801 года, в котором Сенату предоставлялось право сделать доклад о своих обязанностях. По его мнению, в огромном государстве, где большая часть населения малообразованна, нужны постепенность, последовательность преобразований, без скачков от деспотизма к анархии. Подобных взглядов придерживалась и Е.Р. Дашкова. Известно ее высказывание, прозвучавшее в ходе беседы с французским философом Д. Дидро: «Просвещение ведет к свободе; свобода же без просвещения породила бы только анархию и беспорядок» [6]. Одновременно она высказала мнение о том, что народ нужно готовить к реформам. Когда низшие классы будут достаточно просвещены, тогда они будут достойны свободы и не нанесут вреда существующему порядку в государстве.

Александр Романович Воронцов вместе с П.В. Завадовским, Н.С. Мордвиновым, Д.П. Трощинским входил в так называемый «Непременный совет». Завадовский и Мордвинов были сторонниками Сенатской реформы (П.В. Завадовский подготовил основной ее проект), А.Р. Воронцов, как и другие сенаторы, предложили свои варианты.

Г. Доу и Т. Райт. Портрет Н.С. Мордвинова. 1932 г. С оригинала Д. Доу

Александр Романович Воронцов предлагал преобразовать Сенат в некоторое подобие конституционного учреждения, считая, что тогда он сможет служить гарантией от личного произвола императора.

Ж.-Л. Монье. Портрет ПЛ. Строганова

П.Ф. Соколов. Портрет В.П. Кочубея

Сенату предоставлялись права контроля над самодержавной властью. Через него должны были бы проходить все повеления императора. Если Сенат найдет их «неудобными и для народа отягощенными», то по предоставленному ему праву сделает «самодержавной власти представления».

Как известно, проекты расширения прав Сената встретили критику членов «интимного» комитета: H.H. Новосильцева, В.П. Кочубея, A.A. Чарторижского, П.А. Строганова. Позднее С.Р. Воронцов в одном из писем к Ф.В. Ростопчину писал, что император «имел несчастье быть окруженным деятелями, которые были так самолюбивы и тщеславны, что возмечтали в силах превзойти Великого основателя Русской империи. Эти господа стали упражняться над бедною Россией, издавая каждый день постановления» [7].

Он считал, что «опыты уместны только в физике и химии, а пагубны в юриспруденции, администрации и политической экономии». Несмотря на столь резкую его оценку деятельности «молодых друзей» императора, стоит обратить внимание на то, что почти все члены ближайшего окружения Александра I были, в свою очередь, хорошо знакомы с С.Р. Воронцовым и в разное время находились под его началом в Англии. Так, В.П. Кочубей был четыре года причислен к миссии в Лондоне, а H.H. Новосильцев провел все царствование Павла I в Англии, где слушал лекции по физико-математическим и медицинским наукам. Семен Романович отмечал способности и высокий уровень образования обоих, но личная привязанность не могла повлиять на его мнение или на характеристику служебной деятельности любого должностного лица. Подобного правила придерживался и государственный канцлер А.Р. Воронцов, после ухода которого со службы вступил в управление Министерством иностранных дел A.A. Чарторижский.

Состояние политических дел начала нового царствования историк С.М. Соловьев охарактеризует следующим образом: «Он (государь) наследовал войну с Англией, вражду с Австрией, сближение с Францией и Пруссией и некоторые тяжелые для России обязательства относительно государств второстепенных».

2 апреля 1801 года английские корабли во главе с адмиралом Нельсоном стали громить Копенгаген. Император поручил С.Р. Воронцову объявить английскому правительству о намерении не заключать мир (помимо союзных государств) и требовать прекращения нападений на Данию и Швецию. Русское правительство не торопилось снять запрет с торговых английских судов и подтвердило морскую конвенцию с союзными державами в духе екатерининской системы «вооруженного нейтралитета».

А.Р. Воронцов в Петербурге, будучи приглашенным присутствовать в 1-м департаменте Сената, и С.Р. Воронцов в Лондоне пытались смягчить категоричные требования России. В мае 1801 года было снято эмбарго, а английским купцам и судорабочим (арестованным при Павле I) возвращена свобода с последовавшим за этим денежным вознаграждением за понесенные убытки [8].

1 октября 1801 года Россия заключила мирный трактат с Францией.

В силу своих представлений и воззрений С.Р. Воронцов не одобрял подобную политику русского правительства. Он оставался убежденным сторонником прочного союза России с Англией, который был особенно необходим именно теперь, когда Франция грозила войной всему миру.