Жизнь и судьба прапорщика русской армии

«Кстати, о денежном довольствии», – задумался Николай. Его офицерское жалованье составляло 65 рублей в месяц. В офицерское собрание нужно было отдать один рубль, в библиотеку – полтинник, на перебелку приказов – еще два рубля, за обеды, чай, сахар – тридцать рублей. Остается негусто, но жить можно.

Он достал из кармана пачку папирос табачной фабрики Асмолова «Для любителей» и закурил. Вдыхая ароматный дым, а это были дорогие папиросы, Николай поймал себя на мысли, что надо бы перейти на более дешевые, и выпустил дым.

«Хотя бы на папиросы петроградской фабрики Шапошникова «Тары-Бары», они хороши по вкусу и дешевле, – решил Николай. – Но для начала, – он глубоко вздохнул, – надо подыскать комнату и съехать из гостиницы».

Кроме вещевого и финансового довольствия на Окружное интендантское управление, возлагалось формирование, содержание и освежение всякого рода интендантских запасов в округе. Во исполнение этих задач Окружное интендантское управление ежегодно составляло соображения о заготовлении всех предметов довольствия войск. Соображения эти излагались в виде смет и планов заготовлений, которые сначала рассматривались в военно-окружном совете, а затем утверждались Военным советом.

В ведении Окружного интендантского управления состояли все находящиеся в округе хозяйственные и технические заведения интендантского ведомства. Руководил интендантским управлением окружной интендант и его помощники. Окружное интендантское управление состояло из отделения мобилизационного, продовольствия и отделения фуража, в котором прапорщик Лоза и служил; и двух частей: секретарской (канцелярия) и казначейской. В целом в штате Окружного интендантского управления состояло 3 штаб-офицера для особых поручений, 3 обер-офицера для особых поручений, 3 начальника отделов, 12 столоначальников, 10 помощников столоначальников, старший бухгалтер, 6 бухгалтеров, 5 помощников бухгалтеров, казначей, офицеры для усиления, военные чиновники и вольнонаемные служащие.

С офицерами интендантского управления прапорщику Н. Лозе предстояло еще познакомиться, но для этого должно было пройти время.

По приезду Николай выбрался поужинать в ресторан, расположенный неподалеку от гостиницы, где он временно разместился. На Москву уже спустился тихий зимний вечер…

На входе его встретил улыбчивый мэтр с аккуратным пробором и провел к свободному столику. Николай сделал заказ и огляделся: в зале были расставлены несколько мраморных столиков «под старину», с потолка свисала красивая бронзовая люстра.

Пока готовили заказ, Николай любовался сервировкой стола радовавшей глаз и красивыми мельхиоровыми приборами, тяжесть которых было приятно чувствовать в руке.

Еще в Душетской школе, узнав о назначении в распоряжение штаба Московского военного округа, он загадал, что если останется в Москве, то обязательно отужинает в ресторане.

Заказ принесли. Было вкусно и сытно. От выпитого слегка кружилась голова и самому не верилось, что это он, здесь, сейчас, в Москве, за красиво накрытым столом…. В памяти возникли обрывки фронтовых воспоминаний, вынося на поверхность смытые временем подробности… и когда принесли чай, Николай удивился, как глубоко в своих воспоминаниях ушел он от реальности… Оплатив счет, вышел в морозную синеву московского вечера…

До гостиницы шел пешком. Приятно скрипел снег под ногами. Морозная белая луна, окруженная сиянием облаков, скупо освещала ночной город. Николай поднялся к себе в номер, снял сапоги, гимнастерку и повалился на кровать. Впечатления уходящего дня сливались, мысли путались, и он провалился в непроглядную темноту крепкого сна…

Прапорщик Н. И. Лоза быстро осваивался в новой среде. С первых дней службы он погрузился в сплошную неразбериху и нервотрепку, связанную с организацией заготовок и подвозом в армейские части кормов для лошадей – овса, ячменя, сена и соломы, которые одним словом назывались – фураж. В отделении не умолкал телефон.

Нужно сказать, что телефонная сеть Москвы в то время была одной из крупнейших в Европе и лучшей по емкости и качеству связи, что стало возможным после введения в 1916 году новой телефонной станции на 60 тысяч абонентов. Тогда же были выпущены правила пользования телефонными аппаратами: «Центральная станция вызывается простым снятием микротелефона с рычага. Дежурная по станции должна ответить, сообщая свой нумер. Затем абонент ясно и отчетливо сообщает нумер, с которым требуется соединение».

По телефону сыпались требования помочь вагонами, автомобилями и гужевым транспортом. Все это виделось непреодолимым, однако заканчивался день и казалось, вопросы разрешались, но наступали новые сутки, и все повторялось.

Прапорщик Лоза был исполнительным, расторопным и ответственным человеком, но со временем он начал понимать, что дело не в его способностях, а в том, что проблемы снабжения армии фуражом возникли не вчера и не позавчера…