Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского)

Фактически делу разгрома церковной организации служила и политика митр. Сергия, прекрасно сознававшего, что вслед за его осуждением того или иного священнослужителя следовали арест, суд, ссылка… Подобная практика привела к почти полной ликвидации православного клира; Синод же, возглавляемый митр. Сергием, дождался своего фактического признания лишь в годы войны по конъюнктурным соображениям властей. К тому времени осталось всего четыре правящих епископа, находившихся в столицах под бдительным присмотром, в то время как остальные из сохранивших свободу были отстранены от своих кафедр и обитали неведомо где.

9

Часть уфимских епископов не удовлетворились распространявшимися слухами о запрещении владыки Андрея и постарались выяснить правду. Еп. Нижнегородский Питирим (Ладыгин) отправился в Ярославль к митр. Агафангелу, а еп. Усть-Катавский Антоний (Миловидов) – непосредственно в Синод митр. Сергия. Ярославский архиерей уверил еп. Питирима, что считает поведение владыки Андрея безупречным, но для более полного выяснения обстоятельств дела предложил провести официальное расследование трем любым епископам. Епископ же Антоний, допущенный до архива сергианского Синода, безуспешно пытался обнаружить какие-либо документы, удостоверяющие факт запрещения еп. Андрея митрополитами Сергием или Петром. Никаких документов там не нашлось, и еп. Антонию ответили, что «вероятно митр. Петр только попугать хотел еп. Андрея» [341] .

В результате проведенного по рекомендации митр. Агафангела расследования тремя архиереями Уфимской епархии – Аввакумом, Питиримом и Антонием – 3 февраля 1927 года был принят «Акт» из шести пунктов, заключение которого гласило: «Мы нашли, как и было сказано выше, обвинения преосв. Андрея совершенно неосновательными, а потому и постановили принять все меры к прекращению клеветы на архиепископа Андрея».

Противоположную позицию заняли некоторые из архиереев, поставленных владыкой Андреем в начале 1920-х. Они удовлетворились посланием митр. Сергия и теперь пытались помешать еп. Андрею активно участвовать в жизни Уфимской епархии. К ним примкнула и значительная часть клира.

Как объяснить подобную позицию большинства епархиального духовенства? Многое определяли личные качества людей, но следует иметь в виду и объективные причины тяжелого положения в Уфе.

В 1918 году покинула епархию и ушла на восток треть духовенства – и лишь немногие вернулись в свои приходы с окончанием Гражданской войны. В результате действий властей и политики обновленцев резко сократилось число практикующих священников, прежде всего за счет наиболее активных организаторов церковной жизни. Закрывались храмы (в одной только Уфе было закрыто 14 церквей), половина приходов епархии была ликвидирована, а в оставшихся служили в основном склонные к конформизму клирики.

В самой Уфе движение против владыки Андрея возглавил еп. Иоанн, в августе 1923 года указом патриарха назначенный временно управляющим епархией [342] , но почти сразу же, как мы видели, от патриарха отмежевавшийся.

Прежний (фактически с марта 1921 года [343] ) уфимский епископ Борис (Шипулин), которого митр. Сергий вознамерился вернуть на эту кафедру, инициировал составление обширной филиппики против еп. Андрея, автором которой значится настоятель Успенского храма протоиерей Виктор Степанович Константиновский. Характерно, что незадолго до этого еп. Бориса сочувственно цитировала «Правда» (в расширенном юбилейном номере от 7 ноября 1924 года): «гр. Шептулин» (ошибочное написание фамилии) обратился во ВЦИК с письмом, в котором окончательно «отмежевывался от патриарха Тихона, указывая, что последний, даже после своего раскаяния, возможно помимо своей воли, еще и поныне возглавляет часть верующих, объединенных тайными контрреволюционными вожделениями» [344] .

Доноситель «Шептулин» пишет о. Виктору Константиновскому письмо, в котором подробно излагает план статьи, «изобличающей» еп. Андрея [345] . И вскоре в Уфе выходит целая брошюра протоиерея «Православие и епископ Андрей, бывший князь Ухтомский». Современники рассказывали, что еще в 1914 году новопоставленный уфимский архипастырь, простояв в Успенском храме на службе в простой монашеской одежде, сделал о. Виктору [346] замечание за небрежное ведение литургии; тот, вероятно, и это запомнил, и княжеский титул упомянул…

Все смешалось: предательство, низменная злопамятность, трусость, клевета – с искренним, надеемся, желанием любой ценой сохранить уфимские храмы. Кто возьмется сегодня однозначно оценить такое поведение?

Но в результате всей этой кампании на владыку Андрея и его приверженцев обрушился целый шквал постановлений: уфимские архиереи, следовавшие еп. Иоанну (Пояркову), 16 марта 1926 года вынесли постановление, которое по сути дискредитирует их самих и в свете всей совокупности фактов выглядит просто смехотворно:

...