Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

Здесь надо сказать несколько слов о, как ее называли Субботины, «Нининой даче», занимавшей немало сил и внимания Нины Михайловны в предвоенные годы. Состояние здоровья Нины Михайловны, на которое она сама особенно не обращала внимания, тем не менее беспокоило ее семью. Еще в детстве врачи рекомендовали ей жить на юге, и она провела тогда два года в Евпатории. Эти рекомендации оставались в силе и в более позднее время, тем более что, ведя активный образ жизни, Нина Михайловна регулярно что-нибудь себе повреждала или «подхватывала». Например, в 1910 г. она заболела малярией. «… у меня малярия целый месяц, — писала она К. А. Морозовой в раздражении, — а теперь еще простуда и я сижу дома, доктор запретил заниматься и гонит в санаторию до января. Ужасно скучно! Как раз начала очень интересную работу по теоретической астрономии и принялась за вычисление кометы»[826]. Видимо, хорошо зная как эти особенности своей дочери, так и рекомендации врачей, Михаил Глебович Субботин приобрел участок земли рядом с Евпаторией под дачу. Когда это было сделано, точно установить не удалось, но сохранилось уведомление Евпаторийской земской уездной управы (Таврической губернии) от 24 февраля 1910 г., направленное в ответ на запрос С.‐Петербургской казенной палаты, в котором сообщалось: «…по окладным книгам управы за Михаилом Глебовичем Субботиным при дер[евне] Ялы-Мойнак, Донузлавской волости евпаторийского уезда числится одна десятина 898 сажень земли. Вся земля евпаторийского уезда оценена: для взимания земского сбора по 10 руб. за десятину, а для исчисления крепостных пошлин по 12 рублей — других же сведений не имеется»[827]. С.‐Петербургская казенная палата в это время проводила расследование об оставшемся после смерти М. Г. Субботина имуществе для исчисления налога на наследство. Она не только запрашивала Евпаторийское земство о находившемся во владении М. Г. Субботина участке земли, но и просила Евпаторийское уездное полицейское управление Таврической губернии сообщить о наличии или отсутствии на этой земле каких-либо построек и их характера (в случае наличия)[828]. Сохранилась малоразборчивая надпись на оборотной стороне «Отношения», отправленного С.‐Петербургской казенной палатой, датированная 4 марта 1910 г. сообщающая, что «… при деревне Ялы-Мойнак, имеется лишь пустопорожнее место принадлежащее Михаилу Глебовичу Субботину, построек никаких нет»[829].

Возможно, однако, что в промежуток времени между 1910 и 1916 гг. Субботины успели что-то построить. Намерения такие, во всяком случае, были. Так, 6 апреля 1912 г. Нина Михайловна писала К. А. Морозовой: «Поеду через неделю в Крым, хочу строиться в Евпатории, на море, приезжайте тогда в гости!!»[830] Туда же Субботина приглашала Марию Александровну Островскую-Шателен: «Правда ли что будете летом в Евпатории? Загляните тогда к нам на участок, у маяка. Я там строю домик в 3 квартиры. Сейчас там пустыня и еще никого нет, но скоро будут построены 2 санатория и предвидится постройка третьей. Затем будут там и пароходная пристань, но это года через 3, а пока добраться до нас очень трудно, но море там чудесно и Вы непременно побывайте у нас! Сейчас я приехала в Севастополь повидать маму, а потом уеду опять туда»[831].

«Статистический справочник Таврической губернии», изданный в 1915 г., сообщал, что в Донузлавской волости при деревне Ялы-Мойнак существовало 4 дачи[832]. Сегодня Ялы-Мойнак (Заозерное) представляет собой поселок городского типа, расположенный в 11 километрах от центра Евпатории. Это курорт с великолепным широким песчаным пляжем с крупным золотистым песком, но первые каникулы, проведенные там в мае — июне 1912 г., очень не понравились Нине Михайловне. «Если бы Вы знали как я здесь подчас скучаю и как мне сейчас хочется цветов, трав, Собольков, Ольгино и т[ак] д[алее]!!» — писала она О. А. Федченко 27 мая 1912 г.[833] В то лето Н. М. Субботина жила в гостинице и, по-видимому, занималась организацией строительства летних домиков. «…я живу рядом с почтой, в премерзкой Петербургской гостинице и захожу каждый день за письмами, — сообщала она О. А. Федченко 18 июня 1912 г., жалуясь одновременно на скуку своих занятий: — Я ужасно соскучилась в Крыму — он меня всегда привлекал больше цветами, а в этом году я их совсем и не вижу, а вожусь с постройкой и плутнями подрядчиками — хорошо хоть что умеренными! Ну, все же рассчитываю, что к 1 VII моя душа будет отпущена на покаяние в Собольки. Что-то у меня пропала охота строить крымские домики и питаться акридами! С великим удовольствием приеду посмотреть Ваши эремурусы и ирисы, надеюсь, что они меня подождут!»[834] В начале этого письма, в верхнем левом углу первого его листа, где Н. М. Субботина традиционно указывала место, откуда письмо отправлено, она написала: «премерзкая Евпатория», — правда, потом слово «премерзкая» зачеркнула[835].