Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

Обычно я вывозил обложки книг. Однажды вечером мой брат встретил меня, когда я выходил от переплетчика с тележкой, нагруженной книгами, остановил меня и притворился щедрым, дав мне денег, чтобы я пошел в кондитерскую и купил себе пирог. Выйдя из магазина, я увидел, что книг нет, а тележка пуста. Мой брат стоял в дверях и ждал меня, но у него были приятели, которые тем временем опустошили тележку. Я сказал брату, что он должен знать, кто взял книги, но он сказал мне, что не знает. Он хотел, чтобы я сказал хозяину, что какой-то незнакомый человек послал меня купить ему и себе по пирогу, а когда я вернулся, и книги, и незнакомец исчезли. Он сказал мне, что если я не скажу так, то у меня будут неприятности, и у него тоже. Я пошел к хозяину и рассказал ему эту байку. Он послал за полисменом и попытался запугать меня, чтобы я сказал правду. Я не изменил свои показания, как он ни старался. Он держал меня до субботнего вечера и уволил, но все это время выпытывал правду. Так что я снова остался без работы.

Камера с заключенным, занимающимся изготовлением кривошипов, в Суррейском исправительном доме

Потом я пошел работать в лавку, торгующую сладостями, где у меня был самый добрый хозяин из всех. Мое жалованье составляло 7 шиллингов в неделю. Тогда я решил, что мой брат больше не заставит меня воровать. Я проработал на этом месте один год и девять месяцев, прежде чем моему брату удалось вынудить меня совершить еще одну кражу. Мой хозяин был очень добр и щедр ко мне и повысил мое жалованье с семи до 16 шиллингов в неделю, так как я оказывал ему все больше и больше услуг.

Я был единственным человеком, который был вхож в помещение, где хранились леденцы. Мой брат уговорил меня сначала принести ему немного леденцов. Я сделал это, и он пригрозил, что скажет об этом моей матери, если я не принесу еще. Сначала я принес домой 7 фунтов леденцов, а в конце концов и большее количество. От своего брата я за это получал немного денег. Так как я сильно привязан к нему, он до недавнего времени оказывал на меня сильное влияние.

Однажды, когда принес ему леденцы, я проследил за ним и увидел, где он их продает. Он пошел в один магазин в Сити, где сладости продавались в розницу. Когда он вышел из магазина, я зашел внутрь и спросил продавца, не купит ли он сладости у меня, так как я брат молодого человека, который только что заходил сюда, и дал ему леденец. Тот ответил мне, что купит у меня столько, сколько я принесу.

И я стал приносить ему много леденцов, обычно по вечерам. Я нес их в сумке. Леденцы я должен был маскировать, пока у меня не появлялась возможность отнести их к покупателю. Мой хозяин продолжал очень хорошо ко мне относиться и очень доверял мне, пока в магазине не появился молодой парень, который узнал, чем я занимаюсь, и проинформировал об этом хозяина. Он хотел, чтобы меня уволили, так как думал, что его возьмут на мое место, так и случилось. Он сказал моему хозяину, что я его обворовываю, но тот не верил ему до тех пор, пока парень не показал ему кофейню, куда я обычно ходил, а туда захаживали очень сомнительные личности. Однажды вечером мой хозяин вошел в этот позорный притон, когда я был там, и уговорил меня уйти с ним, что я и сделал. Он сказал, что забудет мою вину, если я не стану водиться с дурной компанией и начну вести себя достойно в будущем. Я вел себя хорошо в течение недели, но из-за моего брата оказался втянут в дурную компанию. Эти ребята ждали меня поблизости от дома моего хозяина во время обеденного перерыва и вечером. В конце концов они снова заставили меня пойти в ту самую кофейню. Парень, который пришел в магазин работать, вскоре нашел способ известить об этом моего хозяина. Он снова пришел в кофейню, чтобы увидеть меня, но в тот вечер меня заставили выпить алкоголя, и я был пьян, хотя мне еще не было четырнадцати лет. Мой хозяин всячески старался по-доброму убедить меня уйти из этого места, но я его не слушал и оскорбил за его доброту.

На следующее утро он пришел в дом к моей матери, когда я завтракал. Моя мать вместе с ним пытались уговорить меня вернуться и закончить свою недельную работу, но я был слишком горяч и не хотел возвращаться. Тогда он выдал моей матери мое двухнедельное жалованье и сказал, что, если я буду дважды в неделю ходить в церковь, он снова возьмет меня назад к себе на службу. Я вообще никогда не ходил в церковь, так как в то время у меня появились дурные наклонности, и я больше не хотел работать.