Читаем Жизнь в дальневосточном городе полностью

7. Общественная работа до начала постсоветских преобразований

В советское время, по крайней мере в 70-е и 80-е годы, были установлены некоторые льготы для преподавателей КОН (кафедр общественных наук). Так, их годовая аудиторная часовая нагрузка, по сравнению с преподавателями технических кафедр, устанавливалась в несколько меньшем объёме. Она составляла, по существовавшим тогда нормативам, напомню, 550 академических часов. Кроме того, была предусмотрена возможность более длительное время (в течение пяти месяцев) проходить переподготовку в одном из ведущих вузов страны. Преподаватели-обществоведы направлялись на учёбу в ИПК (институты повышения квалификации) из расчёта один раз в пять лет. У преподавателей же технического профиля была несколько иная система переподготовки. Их направляли не в ИПК, а в ФПК, т. е. на факультеты повышения квалификации, и на меньший срок: на три или максимум четыре месяца. Но льготы обществоведам оборачивались тем, что на них при этом возлагалась повышенная обязанность вести разнообразную общественную работу.

Узнав из личного дела в отделе кадров, что у меня накоплен довольно значительный опыт работы в профсоюзной организации Томского университета, председатель месткома института (им был тогда Ю. С. Решетняк) принял решение привлечь меня к профсоюзной работе. Я согласился. По его инициативе меня почти сразу же после начала учебных занятий на очередном заседании местного комитета кооптировали в его несколько обновлённый после летних отпусков состав. Хочу пояснить, что месткомом тогда в нашем институте называли профком преподавателей и других сотрудников института, чтобы отличать его от студенческого профкома. Мне было поручено заниматься организационно-массовой работой. В мои обязанности входило ведение требуемой документации с соблюдением принятых в профсоюзе норм оформления: протоколов заседаний, отчётов и прочего. Используя опыт Томска, я также помог своему руководителю правильно построить и оформить выступление перед плановым отчётно-выборным собранием, а кроме того, подготовить проект постановления этого собрания.

В новых составах месткома мне поручали сосредоточиться на производственном секторе, чтобы оптимизировать его работу. Занимался я в этом качестве, главным образом, организацией социалистического соревнования между подразделениями института. Со своими обязанностями справлялся, следует заметить, вполне успешно.

Работу в месткоме я вынужден был прекратить в связи с длительными командировками в первой половине 80-х годов: сначала на три месяца на стажировку в Томск, а потом на пять месяцев с целью переподготовки в Новосибирск. Однако без общественной работы в последующем не остался.

В июне 1980 года я был принят кандидатом в члены КПСС. А членом КПСС стал через год – в июне 1981 года. Сначала принимал участие в работе партийной организации механического факультета, где проявлял себя прежде всего в качестве пропагандиста политического семинара преподавателей и сотрудников. Затем меня перевели на повышение в партийную организацию строительного факультета. Там меня избрали заместителем секретаря партбюро по идеологии. На этой, можно сказать, партийной должности я находился до конца 80-х годов.

Работа ответственного за идеологический сектор была самая разнообразная. Назову основные её направления:

• политическое образование преподавателей и других сотрудников факультета;

• внеучебная идеологическая работа на факультете в целом;

• наглядная агитация в учебных корпусах и в подконтрольном факультету общежитии;

• курирование идеологической работы в бюро ВЛКСМ факультета;

• контроль активности преподавателей факультета по линии общества «Знание»;

• настенная печать;

• подготовка праздников;

• художественная самодеятельность;

• поддержание работы Ленинской комнаты в общежитии.


При всём том нужно было постоянно анализировать общественное мнение и разъяснять политику партии.

Кроме того, как заместитель секретаря партбюро факультета я входил в состав идеологической комиссии при парткоме института.

Выбыл я из рядов членов КПСС в связи с самороспуском этой организации в 1991 году.

Много времени занимала у меня воспитательная работа в общежитиях нашего института: сначала по линии механического факультета в общежитии № 1 по улице Комсомольской, а позднее по линии строительного факультета в общежитии, расположенном на улице Котовского. Там проводились различные лекции, беседы, диспуты, встречи, политинформации, вечера. Запомнилась серия вечеров с местными поэтами и прозаиками. Сотрудничал я в ходе организации и проведения мероприятий с тогдашним директором институтской библиотеки А. И. Курносовой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное