Жизнь Витторио Альфиери из Асти, рассказанная им самим

столъ давно у^тже становились все болѣе и болѣе гадательными. Супруги жили во Флоренціи на виду з^г всего общества и печальное существованіе молодой женщины всѣмъ было хорошо извѣстно. Въ это-то время она и встрѣтилась съ гр. Альфіери, который пріѣзжалъ во Флоренцію изз’чать на мѣстѣ тосканское нарѣчіе. Высокій) стройный, бѣлолицый, съ гз'стою косою рыжихъ волосъ, въ красивомъ сардинскомъ мундирѣ, который онъ носилъ только изъ хцегольства, 27-лътній красавецъ, сдержанный, серьезный, съ строгими чертами лица, съ высокимъ лбомъ н з'мными глазами, Альфіери сразу' плѣнился молодой женщиной, свѣтски обходительной и оживленной умственными интересами. Взаимность была немину^гема и, по мѣрѣ того, какъ молодые люди сближались подъ надзоромъ ревниваго старика, тотъ все болѣе входилъ въ роль жестокаго уч'нетателя добродѣтельной своей жертвы и тѣмъ все болѣе воспламенялъ и любовь, и негодованіе ея высоконастроеннаго поклонника. А добродѣтелью жена графа Альбани — эту? фамилію носилъ заграницей Кар.ть-Эдуардъ, титушовавшій себя королемъ Англіи и Франціи—выдѣлялась не меньше, чѣмъ образованіемъ. И то и другое было тогда чуждо итальянской женщинѣ. Вспомнимъ, что это было время крайней распучценности нравовъ въ Италіи. Тогда всякая свѣтская молодая жинщина въ теченіе двухъ первыхъ годовъ замужества обзаводилась поклонникомъ, чичисбео, т. е. оффиціально состоявшемъ при ней любовникомъ, который сидѣлъ въ ея заборной, когда она кончала тушлетъ, сопровождалъ ее по визитамъ, въ театрахъ, на балахъ и фактически въ свѣтскихъ обязанностяхъ замѣнялъ законнаго мужа; а тотъ такимъ же образомъ занятъ былъ около жены другого. Нарушеніе супружеской вѣрности возводилось чичисбеизмомъ въ цѣлучо общепризнанную организацію, гдѣ давалась воля всякимъ капризамъ чувства и чувственной прихоти. Женщина не вредила своей репутаціи, если при одномъ саѵаііеге зегѵепіе за ней захаживала цѣлая вереница поклонниковъ, начиная съ кардиналовъ Святой Католической Церкви