Жизнь замечательных людей

Увеличение дозы дало о себе знать в неспособности прийти в себя через время, когда должно было уже отпустить. На следующий день Филипп, по словам очевидцев, казался очень вялым, неспособным ясно формулировать свои мысли. Утром ничего непонимающая мать отправила сына, как обычно, в школу, сославшись на то, что он просто не выспался, так как опять гулял с друзьями всю ночь. Бдительные учителя же сразу отвели его в медпункт, из которого ему вызвали скорую. Недолго переходя из одних врачебных рук к другим, мой бедный Пионер загремел в психиатрическую лечебницу, из которой вышел уже наркоманом. Тогда и случилась трансформация моего горячо любимого друга в свою тень.

В течение того года, мы много раз сходились и расставались. Я слушал его наркотический бред, приводил его в чувства после очередных загулов, всячески поддерживал, но время от времени мое терпение лопалось, и я бросал это дело. У него появились новые друзья под стать интересам. Когда он изредка бросал употребление, он рассказывал мне о них. Все это очень грустные истории, и под впечатлением, а точнее от осознания их, тень моего друга, пыталась снова обрести форму – бросить наркотики. Но зависимость всегда оказывалась сильнее. В очередное наше расставание мне пришло сообщение о том, что нам лучше навсегда прекратить общение, так как Филипп настроен в очередной раз очень серьезно, а я ему сильно напоминаю о наркотическом прошлом.

***

Прошло семь лет и вот он сидит передо мной на скамейке. Естественно, наркотики он не бросил, а лишь сильнее подсел и начал вести образ жизни настоящего наркомана: набрал микрокредитов, задолжал местным шалопаям-торчкам, узнал по имени всех медсестер в больнице. Единственная поддержка, которая у него была – мать, волнующаяся о сыне, отправляющая его на принудительное лечение – тот единственный человек, которому было не все равно на это белокурого когда-то подающего надежды мальчика, скончалась. Он сидел передо мной и в его глазах я не мог увидеть ничего: ни прошлую красоту, ни сознание, ни-че-го…он жил на автопилоте, когда получалось добыть деньги, он ширялся. Сейчас у него их не было из-за чего он впал в полное уныние и начал вспоминать мать, которая всегда в такие моменты помогала.

–А знаешь, что? – сказал, улыбнувшись Филипп.

–Ну?

–Я начал практиковать выход из своего тела. Знаешь, я когда обколот, вижу некоторые образы, они не из этого измерения. Я точно знаю, они просят меня идти за ними. Я называю их духами, но не умерших людей, иначе бы я видел маму… Недавно я испытал истинное удовольствие, я занялся сексом с одним из таких духов… Я пробовал много чего за свою жизнь, и с мужчинами спал, и с женщинами, но ничего из этого не было так приятно, как этот спиритический секс…

Я разглядывал свои следы на снегу, попутно сравнивая их со следами Филиппа. Его мощные ботинки оставляли за собой след, как будто человек нес что-то очень тяжелое, а мои, наоборот, были еле заметными. Рядом пытались бегали чьи-то собаки, с площадки слышались звуки играющих детей. Реальный мир потихоньку вытеснял воспоминания. Я молчал, мне, признаюсь, было нечего сказать.

—Ты не веришь мне? Знаю в это трудно поверить, но у меня есть доказательство. – глаза Филиппа зажглись. – я два месяца назад, когда и начал практиковать выход из тела, по привычке напился пива и уснул на лавочке возле своего дома, было уж слишком обидно перед матерью, она думала, что я завязал.. точно, я тогда только из больницы выписался… – он остановился на секунд 5 и продолжил —а о чем я?

–О доказательствах, Филипп.

–Точно, о доказательствах. Тогда меня нашли мусора и отправили в вытрезвитель. Там был дико раздражающий меня мужик, знаешь весь такой жирный, прыщавый, воняющий мочой… Так на него что-то напало, и он начал орать на всю нашу камеру, а у меня тогда похмелье случилось, понимаешь, голова очень болела. и я начал представлять, как даю ему кулаком по животу. И знаешь? Через секунду он упал и начал задыхаться…

Нет, это был не тот человек, с которым я провел лучшие моменты своего детства, это даже не его тень. Передо мной сидел настоящий король ящериц, которому, к сожалению, суждено остаться в безвестности: да и Моррисон, вроде бы, не любил игл. Должен вам признаться, я был тогда под таким впечатлением, что начал верить в знаки. Дело в том, что я часто ношу с собой книги в рюкзаке, не всегда их читаю, но привычка есть. В этот раз за моей спиной был томик Карлоса Кастанеды. Это раз. Два: пока Филипп мне воодушевленно говорил про свой опыт астрального секса, я закурил, а когда он кончил со своим доказательством, я стряхивая пепел, каким-то невиданным образом, ткнул себе в веко сигаретой. Хорошо, что в глаз попал только пепел, который я вымыл в ближайшем отделении фаст-фуда.