Жизнь женщины в Средние века. О чем молчат рыцарские романы?

– Да не прогневаю собор,
коли спою теперь пред вами,
среди певцов, позвольте даме
самой историю начать, —
раздался голос Соремонды.

– Входи, прекрасная сестра, —

Бертран де Борн ей подал руку,
учтиво, как велел закон.
Поклон. И легкою походкой
красавица взошла на трон,
что вырос прямо из земли.
Вот удивительное дело.
Гийом де Кабестань, умело
Бертрана устранив, у ног
ее божественных прилег.

– Жила я в замке Руссильон

среди холодных стен,
мой муж меня как пес стерег,
дать воли не хотел.
Ах, сердце бедное мое,
гори теперь, гори,
и говори лишь о любви,
о ней лишь говори.
Был муж мой груб,
Гийом же мил,
любил меня, стихи творил.
От сердца к сердцу песни нить,
не говорить об этом
мне все равно что и не жить.
Она вздохнула и кольцо,
сняв с пальца и надев на ленту,
при всех повесила на грудь
любимому. Мол, не забудь.
На век соединен наш путь,
пусть знают все об этом.

Лишь тайный брак в былые дни

венчать союз сей мог,
хранила вечность жизни свет,
и песенка зарок.
Но в эту ночь нет больше тьмы,
мы на любовь обречены.
Из глубины веков слышны
слова и песни, мы должны
опять подняться к свету.

– Продолжу начатую песню,

ведь им самим двойная боль, —
сказал Бертран. – Взойди, воскресни
история любви живой.
Раймон из замка Руссильон
в лесу Гийома подстерег,
убил и сердце из груди,
помилуй Бог, помилуй Бог,
он вырвал теплое еще,
и кровь текла на сапоги.
Пажу трофей сей отдает,
и отказаться не моги.
Расспросами не докучать, —
велит поджарить и молчать,
Чтоб не повадно было впредь
любовью сердцу возгореть.
Над трупом смех его звучал,
над замком смех его летал.
На черных крыльях Сатана
свои приказы отдавал.
Отсек он голову певцу,
а тело скинул в ров.
И страшный ужин через час
был полностью готов.
С улыбкой щедрой наш Раймон
поставил сердце пред женой,
и после трапезы спросил:
– А знаешь ли, что съела ты?
Ведь сей предмет пленял умы
и души ваши брал в полон.
Ему, ему минне закон
сулил венец, любовь и трон.

– Загадку вашу разгадать

я не могу, – смутилась дама. —
Но было яство нежным самым,
вкуснейшим блюдом на столе.

– Так знай, неверная жена,

сто ведьм в твоей родне!
Гийом де Кабестань убит,
как пес лежит во рве.
Вот голова его, смотри.
А сердце съела ты.
Да, сердце полное любви,
добра и красоты!
От ужаса лишилась чувств,
но лишь придя в себя,
она сказала:
– Сердца вкус не позабуду я.
Вы дали мне такое блюдо.
Вовек теперь я есть не буду. —
И бросилась с балкона вниз.
Печален сей рассказ,
Прованс всей боли не вместил,
и к королю спешат гонцы,
летят, что было сил.
Раймон повержен, осужден.
Но после каждый год
к могиле дамы и певца,
как к храму, шел народ.

5