Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

Между периодом господства родовых отношений и победы отношений моногамно-семейных наблюдается период существования патриархальной семейной общины, организации некоторого числа свободных и несвободных лиц, подчиненных отцовской власти главы семейной общины (familia). Она охватывает несколько поколений потомков одного отца вместе с их женами, причем все они живут на одном дворе, сообща обрабатывают свои поля, питаются из общих запасов. Глава общины избирается, при нем имеется совет, состоящий из всех взрослых членов, как женщин, так и мужчин. Таковы сербская задруга и русская вервь. Эта домашняя, семейная община является переходной ступенью, из которой развилась сельская община с индивидуальной обработкой земли и с переходом пахотной земли и лугов в частную собственность. Леса, луга и воды еще остаются общими.

Большая патриархальная семья уступила место иным формам общественных отношений. Большая патриархальная семья, явилась переходной ступенью от возникшей из группового брака и основанной на материнском праве домашней общины к индивидуальной семье современного мира, на основе которой развилась сельская община (вервь или марка), и для которой характерной чертой уже стало индивидуальное семейное хозяйство ее членов.

Большая патриархальная семья – задруга, печище или дворище разлагается, и каждый ее член получает право на долю во всем деревенском хозяйстве, становится «дольщиком», «пайщиком», «подворником», «половинщиком». Родственные союзы с течением времени уступают место объединениям складников, сябров, основанным не на родственных, а на хозяйственных связях и отношениях. Однако печище не делится вполне, а часть его, в особенности в виде угодий, остается в общем владении общинников, и об этих совладельцах говорится, что они состоят «в сябре, в складе», так что можно предположить, что в основах складства лежали первоначально чисто родственные отношения.

При новых факторах и технологии обработку земли можно было осуществлять небольшими коллективами, которые расселялись по принципу соседства, а не родства. Основной социальной и хозяйственной ячейкой становится малая моногамная семья, в частную собственность которой переходят усадьба скот, жилище, что вело к разложению кровнородственной (родовой) общины. Дворища (печища) уступали место поселениям под названием деревня. Под действием новых условий завязался среди них обратный процесс постепенного взаимного сцепления; только связующим элементом в новых общественных построениях служило уже не чувство кровного родства, а экономический интерес, вызванный к действию свойствами страны и внешними обстоятельствами. Таким образом, формируется территориальная соседская община, которая стала называться вервь (мир).

«Правда Русская» содержит сведения, указывающие на то, что вервь в известный момент своего существования есть не что иное, как владельческая община, выросшая из патриархальной общины. В «Правдах Русских» мы имеем термины, говорящие об этой общине, – мир, град и вервь. Древнейшая новгородская, северная «Правда» не знает верви и называет только «мир»: «А где поиметь кто чужь конь, любо оружие, любо порт, а познаеть в своем миру, то взяти ему свое, а 3 гривне за обиду» (Акад. сп., ст. 13). «Пространная Правда», и по времени отстоящая от древнейшей не меньше, чем на 3 столетия, и относящаяся к южной территории, не знает мира, а вместо того называет в аналогичной статье (ст. 34) «град». Это не просто города, а скорее своеобразные городские округа.

Прежде всего, совершенно ясно, что вервь – это определенная территория: «А иже убьють огнищанина в разбои или убийца не ищуть, то вирное платити в ней же (верви) голова начнет лежати». Совершенно очевидно, что мертвое тело обнаружено на определенной территории. Отвечают люди, живущие здесь, связанные общностью интересов; иначе они не могли бы и отвечать совместно. Стало быть, вервь – общественно-территориальная единица. Что это за общество, в чем заключается их связь, мы отчасти можем узнать из «Правды» Ярославичей. В верви живут «люди», которые очень хорошо знают свои права и обязанности. До недавнего времени они коллективно отвечали за совершенное на их территории преступление. Сейчас закон разъясняет, что ответственность эта падает не всегда на коллектив, что есть случаи, когда преступник должен отвечать сам за себя. Если убьют управляющего княжеским имением умышленно («аще убьють огнищанина в обиду»), «то платити за нь 80 гривен убийци, а людем не надобе» (Акад. сп., 19). Люди платят только в том случае, если того же огнищанина убили в разбое, и убийца неизвестен; тогда платят те люди – члены верви, в пределах чьей верви обнаружен труп.