Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

43.2. Православно-языческий синкретизм

Противостояние принципиально различных по идейным основам мировоззренческих систем не помешало их взаимопроникновению, осуществлявшемуся, несмотря на целенаправленную борьбу церкви с дохристианскими пережитками. Это взаимопроникновение характеризует динамику соотношения между исходной наднациональной, привнесенной извне основой и этническими, уходящими корнями в языческое прошлое элементами духовной культуры Древней Руси.

Древнерусская культура, в единстве народного творчества, литературы, прикладного искусства, зодчества и живописи, долгие века развивалась под влиянием языческой религиозной традиции и языческого мировоззрения. Даже принятие христианства, оказавшего сильнейшее воздействие на развитие древнерусской литературы, зодчества и живописного искусства, которые непосредственно были связаны с православной христианской догматикой, так и не смогло до конца преодолеть многовековых истоков народной культуры.

В течение длительного времени на Руси сохранялось двоеверие: официальная религия, которая преобладала в городах, и язычество, которое ушло в тень. Языческая культура по-прежнему существовала в отдаленных частях Руси, особенно на северо-востоке, сохраняя свои позиции в сельской местности. Развитие русской культуры отразило эту двойственность духовной жизни общества, в народном быту. Языческие духовные традиции, народные в своей основе, оказывали глубокое воздействие на все развитие русской культуры раннего средневековья. В силу этого духовная жизнь на Руси продолжительное время определялась явлением, которое принято обозначать как православно-языческий синкретизм. Русское мировоззрение и искусство периода Средневековья формировалось в столкновении двух укладов – патриархального и удельно-вотчинного, и двух религий – язычества и христианства. И как следы патриархального образа жизни еще долго прослеживались на Руси, так и язычество напоминало о себе почти во всех видах искусства.

Возникшая на Руси ситуация двоеверия сказывалась на всех уровнях средневекового общественного сознания. В течение длительного времени древнерусская культура, в том числе устное народное творчество, литература, прикладное искусство, архитектура и живопись развивались под влиянием языческой мифологической традиции и языческого мировоззрения. Даже принятие христианства, оказавшего сильнейшее воздействие на развитие древнерусской литературы, архитектуры и живописного искусства, которые непосредственно были связаны с православной христианской догматикой, так и не смогло до конца преодолеть многовековые истоки народной культуры.

Результатом перекрестного взаимодействия стала своеобразная средневековая культура славяно-русов. Двоеверие не позволяет ставить вопрос о зеркальном воспроизведении византийского христианства на Руси. Оно становится фактором православной культуры (в большей степени народной, в меньшей степени церковной). В результате, несмотря на все возрастающее влияние православия, и постепенное изживание прежней мифологической системы взглядов, на Руси утверждался иной, чем в Византии, религиозно-мировоззренческий идеал, который далеко не во всех чертах повторял свой исходный прототип.

«То, что называли у нас двоеверием, т. е. соединение православной веры с языческой мифологией и народной поэзией, объясняет многие противоречия в русском народе. В русской стихии всегда сохранялся и сохраняется и доныне дионисический, экстатический элемент. Один поляк сказал мне в разгаре русской революции: Дионизос прошел по русской земле. С этим связана огромная сила русской хоровой песни и пляски. Русские люди склонны к оргиям с хороводами. То же мы видим в народных мистических сектах, например в хлыстовстве. Известна склонность русского народа к разгулу и анархии при потере дисциплины»[103].

Соединение православной веры с языческой мифологией проявляется, по мнению Н.А. Бердяева, и в том, что: «Очень сильна в русском народе религия земли, это заложено в очень глубоком слое русской души. Земля – последняя заступница. Основная категория – материнство. Богородица идет впереди Троицы и почти отождествляется с Троицей. Народ более чувствовал близость Богородицы-Заступницы, чем Христа. Христос – Царь Небесный, земной образ Его мало выражен. Личное воплощение получает только мать-земля. Часто упоминается о Духе Св., Г. Федотов подчеркивает, что в духовных стихах недостает веры в Христа-Искупителя, Христос остается судьей, т. е. народ как бы не видит кенозиса Христа. Народ сам принимает страдание, но как будто бы мало верит в милосердие Христа»[104].