Жизни и реальности Сальваторе

Я прибежал вовремя.

Когда я оказался на втором этаже, первое, что я увидел, было нечто человекообразное, из головы которого торчали во все стороны трубки; одни заканчивались в воздухе, другие соединялись со спиной, руками или ногами. Последние по длине равнялись между собой, я кисть руки у существа неуклюже болталась на уровне колен. Когда оно повернулось на звук, я увидел, что глаз у существа только один – но громадный, идущий от виска до виска, и напоминающий фасеточный глаз.

Существо стояло над Эн. Она лежала, закрыв глаза.

Мне повезло: существо не ожидало моего появления. Я выстрелил ему в голову – и, искря, оно упало.

Я обернулся к тем, кто шёл за мной.

– Проверьте дальше. Доложите обстановку, как вернётесь. Я займусь раненой.

На меня посмотрели удивлённо, но подчинились: быстрым шагом направились вглубь клубившегося дымом коридора. Я сел на корточки напротив Эн и, взяв её на руки, поднял и быстро потащил вверх. В дверях я столкнулся с Индиго и его товарищами из Иккетно; эти прибыли позже и, хоть и были с оружием, в бой не рвались, а только стояли и смотрели. Я не сдержался и посмотрел на Индиго. Секунду он выглядел растерянным или испуганным; затем толкнул в бок приятеля и указал средним пальцем на меня.

– Вот так смотрит Джоанна, если при ней сказать слово «электролиз»!

– Делом займись, – выдохнул я, – Ошо скажу: инструкции не выполняете… и всякое такое.

Тогда только они лениво двинулись в коридор.

– Ух ты, – только и проговорил Фред, выслушав мой рассказ. Я только махнул рукой.

– Как она?

Фред, опомнившись, взглянул на дисплей капсулы, куда мы несколько минут назад загрузили Эн. Дрожащими пальцами он набрал ещё несколько цифр.

– Будет жить. Ты вовремя пришёл. Подождём остальных, просто подождём, и…

Я отправился было вниз, но ребята, тащившие в лазарет раненых (последних было немного), рассказали, что разгерметизировался дальний отсек; по счастью, там находился склад сломанного оборудования, которое, как предполагалось, кто-нибудь когда-нибудь починит; также они рассказали, что пару чудовищ удалось подбить, после чего те исчезли. Один, особенно впечатлительный, клялся, что видел, как инопланетянин просто растаял в воздухе.

На всякий случай я спустился вниз и осмотрел всё сам; а после отправился к Деду и доложил обо всём.

– Водоросли, сумасшедшие, а теперь ещё странного вида инопланетяне на борту, – закончил я доклад. – Вызывает оптимизм.

– Очень плохо, – согласился Дед. Кажется, недавний инцидент с Индиго он уже забыл. – Ты думаешь, они на борту, а не просочились обратно в космос?

– Чтобы придти сюда, им пришлось ломать обшивку корабля и всякое такое. Второй раз обшивку не ломали, значит, они здесь.

Дед издал звук, похожий на звук поперхнувшегося бумагой принтера, но не возразил. На этом он сказал, что узнал достаточно, и ему нужно срочно провести совет с Иккетно; я вышел из его каюты и нос к носу столкнулся с Индиго. Он стоял, прислонившись боком к стене, и засиял, увидев меня, будто я ему был лучшим другом.

– Не благодари! – воскликнул он. Мне не хотелось останавливаться, но против воли ноги сами пригвоздили меня к полу.

– О чём ты?

– Она же почти сдала тебя, верно? Забыла бы, что ты брат, и сдала. Гнилая кровь!

– Я ничего не совершал.

– Она думала иначе. А теперь не думает, и больше того: ты у нас вроде как герой.

– Она чуть не умерла.

– Мы все умрём рано или поздно. Ты – поздно, – Индиго подмигнул мне и первым отправился к лифту, а я думал о бластере на моём поясе и о том, как можно бы было легко решить все проблемы разом.

6. Указательный

В кабинете воцарилась тишина. Ковальски испуганно переводил взгляд с Мастера на Матео и обратно.

– Да что? – наконец, сказал он. – Да ничего, я лишь предложил…

Отворилась дверь. В кабинет вошёл злой Игла; его широкополая шляпа и плечи тёмного пальто были покрыты чем-то белым. Потрясая пустой бутылью, он возопил:

– Студенты совсем обнаглели!

Мастер узнал в бутыли ту, что выкинул из окна. Матео тоже – он расплылся в ехидной улыбке.

– И поделом, дорогой мой тио! Кто опаздывает на работу? Даже Модистка на месте, а ты по улице разгуливаешь. Небось жена опять пампущки приготовила?

Игла швырнул бутылку в мусорное ведро и молча вышел. Ковальски развёл руками:

– Мы все… нервничаем.

– Один я не нервничаю, – хмыкнул Мастер, продвигаясь к выходу. – Ладно, бывай. Дежурство по расписанию.

– Вот трусы! – воскликнул Закройщик, едва Мастер и Матео вошли. – Я бы так ни за что!

– Мы и так знаем, тио, что ты рвёшься туда как кот к валерьянке, – Матео, изобразив на лице улыбку, похлопал Закройщика по плечу. – Что, разговоры уже идут?

– Идут! – Закройщик был так возмущён, что никак не отреагировал на выпад Матео. – Гады, да?

– Те ещё! А ещё дебилы, раз своего счастья не понимают. Но нам с ними работать, так что придержим языки.

Закройщик с недоверием поглядел на Матео, парадоксально предлагавшего придержать язык за зубами, и покорно поплёлся к установке. Вскоре в дверях появился Игла. Одежда на нём была чиста – Игла всегда имел в институте несколько единиц сменной одежды.