Жизни и реальности Сальваторе

Поднялись четыре их руки, одна наша и… ещё одна.

Джоанна проголосовала во второй раз.

– Я протестую! – закричал я.

Иккетно засмеялись.

– Девушка имеет право отдавать столько голосов, сколько захочет, тираны! – закричал кто-то из толпы.

– Это не по правилам! Должны голосовать один раз! Джоанна, выбери одну сторону, понимаешь? Одну! – продолжал я, но капитан отклонил моё предложение.

– Она имеет право.

Я плюнул и вышел из столовой. У чучел «инопланетян» я остановился, толкнул одно из них ногой – оно с грохотом грянулось об пол, – и широкими шагами вынырнул в коридор.

Частое дыхание. За мной кто-то бежал.

Я повернулся и встретился лицом к лицу с Джоанной.

– Прости… прости меня! – сквозь слёзы говорила она. – Прости, я не поняла! Не подумала… просто не подумала, что тебя обижу!

Я усмехнулся.

– Меня обидишь?.. Знаешь, Джоанна… я понимаю, что тебя назначили беби-ситтером просто потому, что надо было тебя куда-то пристроить. Но, боюсь, когда всё закончится, я буду вынужден поставить вопрос о том, можно ли тебе проводить время с детьми. Не хочу, чтобы они выросли такими же… тупыми.

Джоанна задохнулась и с видом оскорблённой невинности кинулась обратно в столовую.

Я остался стоять.

9. Рука

Мастеру позвонили.

– Да?

– Он вернулся, – сказал Матео. – Нуэстро, этот рукастый ублюдок вернулся.

– Кто?

– Чёрный человек.

Мастер замер. В груди бухнуло.

– Что?

– Он вернулся. Он убил Ковальского.

9. Туловище

Вот понемногу я и приближаюсь к цели своего путешествия: больше половины пройдено. В начале, когда выяснилось, что сломан двигатель, я думал, что идти по космосу буду чрезвычайно долго, как муравей по баобабу. Но всего пара встреч, несколько недель, пролетевших в размышлениях как один день – и я почти донёс своё туловище до цели. Почти.

Я почти рассказал.

Ведь то, что мы знаем – это тоже груз, верно? То, что мы знаем, что мы пережили и прожили – то, что всегда с нами, и что должно быть рассказано. Донесено. Довезено. Ведь что останется у людей, если не передавать друг другу жизненный опыт – для кого-то важный, для кого-то – пустой и пройденный, но всё же опыт? Пальмы и подобранные с земли камни? Даже не обломанные – подобранные. Как шимпанзе, которые между собой почти не общаются, и все новшества, изобретения, открытия и просто удивительные вещи остаются в маленьком клане – и погибают вместе с ним. Самоизоляция отдельных особей убивает человечество в целом. Но нам, надеюсь, ещё нескоро придётся видеть все прелести разобщённости и эгоизма; надеюсь, пройдёт много лет труда и обмена опытом, обмена чувствами, прежде чем наступит конец.

9. Нога

Все взгляды пассажиров, моряков и праздных зевак скрестились на вошедшем в порт корабле без бизани и с наполовину обломанной грот-мачтой, к которой был привязан человек. Дырявые паруса и канаты обвисли, один из фальш-бортов и скульптура на носу отсутствовали.

Из кают на улицу бросились люди и первым делом отвязали человека. Поддержали, помогли устоять на ногах. Низенький и полный говорил:

– Парень, ты нас вывел! Просто чудо какое-то! Не хочешь пойти работать ко мне? Пайком и выпивкой обеспечу!

– Нет, – человек высвободился из поддерживающих рук и, держась неестественно прямо, направился к налаженному между кораблём и пристанью трапу.

– Двойная оплата! – крикнул низенький, но тот только усмехнулся. – Тройная!

Из недр корабля вылезали люди. Вышли и две девушки – одна с блестящими сталью крыльями, вторая – почти ещё подросток в пышном платьице. Вторая шла, опираясь о руку первой, точно очень плохо видела.

Рыцарь – это был он, – помог им сойти на берег.

– Не думала, что ты маг, – сказала ему Валькирия. – Зачем ты притворяешься рыцарем? Я всегда наоборот хотела…

– Я не притворяюсь, – Рыцарь напряжённо улыбнулся. – Я не люблю магию. Хотя бы и ту, которой владею.

– Потом объяснишь, – решила Валькирия. – Всё объяснишь… маг. Но как это здорово!

Принцессу повело, и она чуть не шагнула в зазор между кораблём и пристанью; Валькирия успела подхватить её в последний момент. Тогда Рыцарь поднял Принцессу и перебросил через плечо.

– Идём прямо к магу, – сказал Рыцарь.

– Далеко? – поинтересовалась Валькирия.

– Нет. Дракон сказал, пара улиц.

Вскоре они увидели причудливое строение прямо на берегу реки: часть его представляла собой башенку из белого камня (в таких и должны вести дела все великие маги, верно?), а половина – была обычным уютным домиком, впрочем, выглядевшим лишь довеском к башне.

Они остановились у ворот. Валькирия заметила колокольчик с милым купидоном над ним и потянула за верёвку. На звон вышла женщина в фиолетовой мантии и посмотрела на них поверх строгих очков.

– Мы к великому магу, – сказал Рыцарь. – От дракона. Это, – Рыцарь качнул переброшенной через плечо Принцессой, – его дочь.

– Да, я папина дочь! – отозвалась та, пытаясь поднять ногу; но мешал узкий подол платья.

– Очень хорошо, – сказала женщина, – но его нет. Срочно съехал неделю назад.

– Мы от Дракона, – повторил Рыцарь, сделав акцент на последнем слове.

– Хоть от бекона, молодые люди. Его здесь нет, и где он, я не знаю.