Жонглёр

– Счастливая звезда всё же вывела меня прямо на железнодорожные пути. Тут ещё одна удача. Довольно скоро показался поезд, и я в товарном вагоне добрался до Уитбанка. Чтобы меня не сцапали вновь, несколько дней провёл в старой заброшенной штольне. Я отсырел и промёрз не то чтобы до костей, кажется, во мне не было ни единой сухой ниточки и клеточки. Потом я узнал, что, пока я мыкался среди угля и камней, за мою голову предложили двести пятьдесят фунтов!

– Всего?! Скоты!

– Это даже как-то меня оскорбило! Это ровно в десять раз меньше, чем я получаю в своей газете.

Генерал снова зашёлся. Первую часть «серенады смеха» он исторгал из себя, как пушка времён первой англо-бурской войны, потом долго и пронзительно скрипел, как ржавый гвоздь, выдираемый из старой амбарной доски.

– Какую же силу духа надо иметь! – отсмеявшись и утерев огромным платком лицо, подытожил Горацио. – Как надо быть подготовленным физически! Хотя внешне вы такого впечатления не производите.

Артур использовал трюк, который несколько раз в его присутствии исполнял Фирсанов. Не говоря ни слова, он подошёл к высокому дверному проёму, украшенному богатыми позолоченными наличниками. Подпрыгнув, ухватился за верхнюю планку пальцами, подтянулся и поднял ноги так, что почти достал подошвами до потолка в следующей комнате.

– Теперь вижу и верю! – искренне восхитился Китченер. – Молодец! Как вы такого добились?

– Особая гимнастика по собственной методике, – не моргнув глазом соврал Смит.

– Надо будет её внедрить в войска! Обязательно! Так на чём мы остановились? – устав восхищаться не собой, спросил Горацио Артура.

– Мы говорили об усмирении буров.

– Точно! Так вот, буры не проблема. Они разгромлены, они сдадутся. Счёт пошёл уже не на месяцы, а на недели, если даже не на дни. Я уже вижу договоры на гербовой бумаге о капитуляции и просьбу ввести протекторат Её Величества.

– На севере их сопротивление по-прежнему носит ожесточённый характер.

– Единицы. Уверяю вас, это единицы! Вот днями наши доблестные войска провели великолепную отвлекающую операцию. На ложный обоз выманили крупный партизанский отряд и разгромили его, а некоторых негодяев даже пленили.

– И где же они?

– Где, где! Естественно, в тюрьме. Ожидают казни. Некоторых из них вы лицезрели за окном. Каждый должен заниматься делом, предназначенным ему Всевышним! Завтра в полдень их этапируют в ближайшую действующую часть, а там придадут суду полевого трибунала. А пока пусть роют фортификации. Хоть так помогают величию нашей благословенной Империи.

– А потом?

– Что «потом»? – не понял Китченер.

– Что с ними будет после того, как они кончат рыть фортификации.

– Разумеется, их повесят.

– Разрешите просьбу, генерал.

– Не могу! Не могу вам отказать. Другому бы отказал, а вам – не могу. Такому герою! Но только с одним условием.

– С каким? – удивился Артур.

– Я исполняю вашу просьбу, а вы открываете секрет вашей гимнастики.

– Договорились! – обрадовался Артур тому, что удалось так дёшево отделаться.

– Слушаю вашу просьбу, – растёкшись в кресле, сказал Горацио.

– Позвольте взять интервью у пленных, которых вы только что мне показали.

– Исключено! – побагровел Кетчинер. Потом вскочил со своего кресла и несколько раз нервно прошёлся по кабинету. Но остыв, полюбопытствовал: – Вам-то это зачем?

– Чтобы успешно воевать с врагом, надо понимать его психологию!

– Да какая у дикарей может быть психология! Их надо давить. Давить! И ещё раз давить! – наливался сизым цветом генерал. – И лучше превосходящим числом наших солдат. Что мы прекрасно и доказали! И потом, той войны осталось-то!

– Охотно соглашусь с вами! – поддакнул вояке Артур. – Но так всё же?

Китченер удивлённо вскинул брови.

– Как насчёт просьбы? – повторился Артур.

– Ладно, я распоряжусь, чтобы вас отвели в одну из камер, но торопитесь, времени у вас мало, – сказал генерал и встал, давая понять, что их встреча на этом окончена.

Артур сухо кивнул ему в ответ и удалился.

– Нет, всё-таки каков нахал! – проворчал в заключение виконт Ваальский и Трансваальский. И бросил себе в рот остатки вина из стакана. А оно, что ни говори, было превосходно. Настроение постепенно вернулось в благодушное русло. – Вот такая у нас растёт молодёжь! И они ещё чего-то хотят!

«Кто» хотят и «чего» хотят, он не стал расшифровывать. Главное, что он себе давно всё уже объяснил.

– Ах, какая у неё была дивная, пуховая грудь! – застонал Франсуа и резко выставил вперёд оба локтя, показывая, какого объёма счастья он лишился.

– Франсуа, не показывай на себе! Это заразно! – попытался остановить откровения шокированный Леонид.

Заключённые вздрогнули от смеха.

– Просто ты не француз! – отмахнулся чернявый сатир.

Франсуа прибыл в Южную Африку из Лиона, убеждая всех вокруг, что мечтает сражаться за свободу Трансвааля против чудовищного произвола извечных французских соперников англичан. Но, скорей всего, его сподвигла тоненькая авантюрная жилка, которая шла прямиком через его сердце. Её мощные пульсации заставляли вроде бы тихого, приличного парня изыскивать для своей пятой точки приключения, всякий раз ставящие на кон его жизнь.