Жребий судьбы

— Он был самым замечательным дедушкой в мире. Таким любящим, нежным, терпеливым и в тоже время сильным. Всегда защищал нас.

— И отличался невероятно привлекательной внешностью. Я угадал? — спросил Рогир. Увидев смущение Лассена, он ухмыльнулся. — Разумеется, ты его точная копия.

Лассен окончательно смешался и покраснел, со счастливым вздохом преклонив голову на плечо Рогира. Оба замолчали, наслаждаясь уютной тишиной, простой радостью близости друг друга и их тихонько посапывающего сына. Но вскоре Лассен ощутил, что настроение Рогира неуловимо изменилось. Его взволновала печаль, омрачившая радость супруга:

— Тебя что-то беспокоит? — пробормотал он. Когда тот покачал головой, Лассен не отступился. — Не неси это бремя в одиночку, арьяд. Поделись со мной.

Рогир неохотно пересказал ему то, что узнал от кузенов. К концу повествования он уже порядком расстроился и снова разозлился сам на себя. Лассен поспешил его успокоить:

— Никто ни в чем тебя не обвиняет, ты же доверял ему. Конечно, подобное предательство почти неслыханное явление, особенно в королевском доме.

— А как же Феррендское Межвластие? Ведь оно стало возможным только из-за измены близкого родственника, — криво усмехнулся Рогир.

— Но за всю историю Иландра такое случилось лишь однажды, когда сын пошел против родителя, — возразил Лассен.

— Вот теперь вторая попытка предать короля, — с горечью отозвался Рогир.

Лассен печально улыбнулся.

— Или быстро вознестись к власти.

Рогир уставился на него недоверчивым взглядом:

— Неужели ты их прощаешь, несмотря на то, как они с тобой обошлись.

— Просто думаю, что на их месте я тоже надеялся бы на милосердие.

Губы Рогира тронула легкая усмешка:

— Да скорее тропики Арвальда замерзнут, чем ты научишься такому же вероломству.

— Ты меня слишком переоцениваешь.

— Я лишь говорю правду. Но в любом случае, это развязывает мне руки и освобождает нам дорогу.

— Освобождает дорогу?

— Дает мне повод для развода. Тирду больше нечем меня удержать. — Рогир прижался губами ко лбу Лассена. — Пора сделать из тебя добропорядочного дейра.

Глава 23. Противостояние

Рогир провел большую часть осени и всей зимы за границей, и весной по его возвращении в столицу пошли разговоры. Просто неслыханно, чтобы ардан отсутствовал целых пять месяцев! Хотя для злых языков это служило лишь поводом.

Рикарцы в шоке наблюдали, как вскоре после полудня правитель проехал по улицам бок о бок со своим пропавшим наложником. Неужели сплетники лгали, что король забросил поиски? Поговаривали, тот настолько разъярен, что Лассену Идана лучше не показываться при дворе, если ему дорога жизнь.

Однако жителей ожидал еще больший сюрприз.

У зевак челюсти отвисли и глаза едва не вылезли из орбит при виде ребенка, с любопытством выглядывающего из прочно завязанного на плече Рогира шарфа. Судя по размеру, младенец был грудной. Месяцев пяти — примерно столько же Рогир провел на чужбине. Ребенок отличался соболиными волосами и радужками с ободком.

Не успели горожане начать строить догадки, как некоторые из самых глазастых зрителей заметили сережки в ушах ардана и его возлюбленного. Адамант и белоснежный сапфир в переплетении серебряной и золотой оправы. Народ зашептался. Рогир тайно вступил в освященный брак? К тому времени, когда кавалькада свернула на дорогу к Цитадели, новость уже долетела до сторожевой башни. И все, от самых гордых и невозмутимых придворных до кухонной прислуги, судачили только об этом.

Въезжая во внутренний двор замка, Рогир перехватил покрепче своего сына, который так живо стремился исследовать новую обстановку, что, казалось, вот-вот выползет из перевязи и вскарабкается родителю на шею. Дайлен и Верен снисходительно посмеивались, глядя на забавные попытки маленького наследного принца Иландра.

У главного входа их встретили разъяренный Тирд с недавно прибывшим Имкаэлем. Оба скептически смотрители, как Рогир идет по мощеной булыжником дорожке с сыном на руках; брат по одну сторону, любовник — по другую. Нет, отныне не любовник, понял Имкаэль, едва увидев сережку, свисающую с левой мочки Рогира.

Дядя открыл было рот, чтобы отругать своего нерадивого племянника, но тот холодно осадил его:

— Не припоминаю, чтобы я разрешал вам вернуться из ссылки, дядюшка.

— Это я его вернул, — с вызовом вмешался Тирд.

— На каком основании? — бросил Рогир.

— Я ардис!

— А я — ваш суверен. Никто на всей этой земле не смеет перечить моей воле. Даже вы, Тирд Кардова тар Эссендри.

Тирду не составило труда быстро смекнуть, что Рогир нарочно обратился к нему с частицей тар, чтобы подчеркнуть лишь принадлежность к дому, а не статус королевского супруга. Он в гневе и замешательстве воззрился на Рогира.

— Вы поставили условие, чтобы я после свадьбы взял вашу фамилию!

— Поскольку предполагал, что Эссендри однажды будут править Анжу, — подхватил Рогир. — Но так как имела место досадная ошибка, вам нет никакой нужды носить мое имя. Я этого не желаю.

Он повел Лассена в замок, оставив ошеломленного Тирда у дверей. Когда тот попытался войти следом, Дайлен преградил ему путь: