Жуки с надкрыльями цвета речного ила летят за глазом динозавра

Был ветреный день. Дворники-таджики убирали с тротуаров сломанные бурей ветки. На другом конце света сейсмологи предсказывали извержение вулкана Йеллоустоун. В Европе маклауды отрезали головы офисным служащим. По Тверской возили железную клетку с четырьмя пойманными бородатыми, а прохожие кидали в них яйца и зажженные петарды. Паслись стада в Абхазии. Горные реки несли холодную бурную воду к океанам. Кузнечик заработал свой первый миллион и купил крутую тачку с колонками, в которых играла громкая музыка. И тут по всем каналам связи пронеслась и взбудоражила мир новость — война. Так это должно было быть. Но ничего подобного не случилось. Дня, когда людям этого измерения объявили о начале войны, просто не было.

Ранним утром все так же стекались к железнодорожной станции люди — чтобы ехать на электричке в Город на холмах в междуречье Оки и Волги и работать там за еду и бесплатную выпивку раз в год на корпоративе. Барбудосы заходили в магазин «Мелодия», смотрели на всех других покупателей с вызовом и кидали на прилавок мятые червонцы — покупали гречку. Люди понятливо улыбались: денег нынче ни у кого не осталось, барбудосы — и те до гречки докатились. А у входа в магазин «Мелодия» все так же стояла пьяная женщина Галя в шапке петушком и куртке, добытой в мусорном баке, и ругалась с прохожими — с тех пор, как ее карликовому мужичку прострелили голову, ей оставалось только это.

Большинство людей так и не поняли, что война идет уже давно. С минуты на минуту они ждали ядерных взрывов, а случались лишь пожары, наводнения и ураганы. Да зараженные бешенством то в одной, то в другой точке планеты — всюду, где американцы трясли пробиркой, — жгли автомобильные покрышки и убивали друг друга. А маклауды все лезли из разломов в земной коре, а фондовые биржи все обрушались одна за другой. С чего бы это? Только рос страх: нет ничего опаснее, чем не знать, кто твой враг на самом деле. В сутках в этом измерении было двадцать четыре часа — и сутки напролет людям в мозги, как карту памяти в разъем, вставляли информацию. Информация делила человечество на своих и чужих. Информация управляла миром — и мир с каждым часом все больше накалялся от ненависти. Такой была эта необъявленная война.

По утрам я ставила на плиту чайник, а Кузнечик читал мне новости про контент-маркетинг и роботов-андроидов. Вечерами мы ужинали мороженой рыбой. Рядом, на столе, лежал глаз динозавра. Я поглядывала на него, потом на Кузнечика и обдумывала: пора или еще нет?

— Ты стал лучше, чем был, — сказала я Денису.

— Потому что теперь езжу на крутой тачке?

— Нет, потому что до сих пор ешь на ужин мороженую рыбу.

Кузнечик усмехнулся — в знак того, что я по-прежнему ничего не понимаю в этой жизни, — а потом сказал длинную речь — такую длинную, что можно было бы пересчитать звезды на краю галактики, пока он говорил.

— Предпринимательский успех всем кажется чем-то вроде запуска машины «с толкача», а дальше она сама поедет. Только это неправда. Мало толкнуть и завести. Потом появляются новые проблемы — правильно выбирать скорость на поворотах, научиться ездить в пробках, вовремя ремонтировать узлы и детали. Я до сих пор прихожу на работу раньше других, а ухожу позже всех. Мне действительно не на что тратить время, кроме работы. Аскетизм в жизни дает уйму свободного времени. Я не хожу по ресторанам, весь круг моего общения — те, кто сидят в агентстве, клиенты и ты. Человеку не так уже много нужно, а бизнесу нужно все: он высасывает все твое время и все твои мозги. И когда ты дашь ему это, он требует еще больше. Я знаю, как пройдет мой день на работе: у нас будут планерки, споры, конфликты, а потом я приду к тебе, и мы будем трахаться. И плевать на всех маклаудов в мире. Помнишь, как в древнегреческой мифологии? Сначала был хаос. Потом из хаоса возник космос — гармоническая упорядоченность времени и пространства. Самоограничение стало упорядочивать пространство вокруг меня. Мне ничего не нужно было, кроме этой тачки. Теперь она у меня есть — и я продолжаю ужинать мороженой рыбой.

Клетки человеческого организма полностью обновляются раз в семь лет. С каждым часом делались все злее люди в этом измерении, а Кузнечик становился все лучше и лучше других. Совсем скоро он станет самым неотразимым мудаком в этой солнечной системе. Но что-то было не так со мной — мой мозг мыслил так же, как в ту секунду, когда включился, — в тот ясный день в небе совсем другого измерения летели птицы, а в дальнем конце вселенной вспыхнул квазар.

Зачем люди эволюционировали из обезьян