ЖЗЛ-Лев Толстой. Свободный человек

Я всё время наблюдал за JI. Н. и никакого смущения в нем не заметил. Дело в том, что этот Тимофей — незакон­ный сын JI. Н., поразительно на него похожий, только более рослый и красивый. Тимофей — прекрасный кучер, жив­ший по очереди у своих трех законных братьев, но нигде не уживавшийся из-за пристрастия к водке. Забыл ли JI. Н. свою страстную любовь к бабе Аксинье, о которой он так откровенно упоминает в своих старых дневниках, или же он счел нужным показать свое полное равнодушие к своему прошлому, решить не берусь».

Тимофей Базыкин родился в 1860 году. Толстой всту­пил в связь с крестьянкой Аксиньей через год после возвра­щения из первой поездки за границу. Это было на Троицу, в мае 1858 года. «Чудный Троицын день, — пишет Толстой в дневнике. — Вянущая черемуха в корявых руках; захлебы­вающийся голос Василия Давыдкина. Видел мельком Ак­синью. Очень хороша. Все эти дни ждал тщетно. Нынче в большом старом лесу, сноха, я дурак. Скотина. Красный загар шеи... Я влюблен, как никогда в жизни. Нет другой мысли. Мучаюсь. Завтра все силы».

Эта связь продолжалась два года и стала для него «ис­ключительной». В замужней крестьянке он впервые по­чувствовал то, чего не находил в провинциальных и столич­ных барышнях, — не просто женщину, но жену. Не чужую, а свою.

И он понимает, что запутался окончательно. «Ее нигде нет — искал. Уж не чувство оленя, а мужа к жене. Стран­но, стараюсь возобновить бывшее чувство пресыщения и не могу».

Вернувшись из Севастополя и живя в Ясной Поляне и Москве, Толстой отмечает в себе «уже не темперамент», а «привычку разврата». «Похоть ужасная, доходящая до фи­зической боли». «Шлялся в саду со смутной, сладостраст­ной надеждой поймать кого-то в кусту. Ничто мне так не мешает работать. Поэтому решился, где бы то и как бы то ни было, завести на эти два месяца любовницу». «Я невы­носимо гадок этим бессильным поползновением к поро­ку, — признается он себе. — Лучше бы был самый порок».

В «Дьяволе» помещик Евгений Иртенев — это, несом­ненно, он сам. Толстой даже не скрывает этого. Евгений окончил юридический факультет, Толстой пытался полу­чить диплом юриста в Петербурге экстерном. Евгений по­лучил наследство после раздела с братьями, точно так же было в жизни Толстого. Евгений начинал служить в Ми­нистерстве внутренних дел, там же хотел одно время слу­жить Толстой. Евгений очень силен физически, «среднего роста, сильного сложения с развитыми гимнастикой мус­кулами, сангвиник с ярким румянцем во всю щеку, с яр­кими зубами и губами». Толстой был очень сильным муж­чиной, гимнастом. С юности до старости поднимал гири, крутился на турнике.

Главное, что мучает Евгения, — похоть. «Он не был развратником, но и не был, как он сам себе говорил, мо­нахом. А предавался этому только настолько, насколь­ко это было необходимо для физического здоровья и ум­ственной свободы, как он говорил...»

И тогда в жизни Евгения появляется Степанида. В кон­це повести Евгений говорит о ней: «Ведь она черт. Прямо черт. Ведь она против воли моей завладела мною». В дру­гом варианте это звучит так: «Господи! Да нет никакого Бо­га. Есть дьявол. И это она. Он овладел мной. А я не хочу, не хочу. Дьявол, да, дьявол».

В первом варианте финала повести Евгений застрелил­ся. Во втором — убил Степаниду. В обоих вариантах Ев­гения признали умалишенным. Последние фразы обоих вариантов почти идентичны. «И действительно, если Евге­ний Иртенев был душевнобольной, то все люди такие же душевнобольные, самые же душевнобольные — это несом­ненно те, которые в других людях видят признаки сумас­шествия, которых в себе не видят».

После связи с Аксиньей Толстой вдруг понимает, что его ситуация универсальна. Это ловушка для всех муж­чин. Возможно, испугавшись этой мысли, он в дневнике 1859 года ставит себе твердую цель: «Надо жениться в ны­нешнем году — или никогда».

Однако ему потребовалось еще почти три года поисков, чтобы найти себе ту девушку, которая могла бы стать его женой.

Берсы

В конце концов в поисках невесты взгляд Толстого ос­тановился на семье Берс.

С 1856 года он часто бывает в Покровском под Моск­вой, где Берсы снимают дачу. Он приезжает туда в мае вместе с Константином Иславиным, братом его будущей тещи Любови Александровны Берс. Для Толстого Любовь Александровна была просто Любочкой, подругой детства, в которую он был по-детски влюблен и, по слухам, как-то в порыве «ревности» столкнул с балкона яснополянского до­ма, потому что говорила она не с ним, а с другими мальчи­ками.

У Любочки была сложная судьба. Ее отец, помещик Александр Михайлович Исленьев, сосед по имению Нико­лая Ильича Толстого, был настоящий русский барин. Счи­тается, что он даже в большей степени послужил прототи­пом отца Николеньки в «Детстве», чем Николай Ильич.