Читаем Зловещая долина. Что я увидела, попав в IT-индустрию полностью

В штаб-квартире я осторожно поделилась с одним инженером радостью по поводу перспективы возникновения профсоюза технических работников. Я сказала, что люди, возможно, выступили бы за защитников, если бы осознали общность интересов. Может быть, деньги немного рассредоточатся. Возможно, создатели инструментов смогут повлиять на то, как эти инструменты применяют. Может быть, нам не следует так быстро отождествлять себя с харизматичными гендиректорами, возможно, нам не следует думать, что деньги, льготы и рынок труда будут существовать вечно, может быть, нам следует учитывать вероятность того, что мы можем состариться. В любом случае, чем мы занимаемся, помогая людям стать миллиардерами? Миллиардеры – признак больного общества. Их не должно существовать. Нет никакого морального построения, оправдывающего такое громадное накопление богатства.

– Пожалуйста, не затевайте марксистские разговоры о том, что наши сотрудники должны захватить средства производства, – покачав головой, сказал инженер. Он напомнил мне, что вырос в бедности и долгие годы работал на настоящих конвейерных линиях, прежде чем научился программировать. – Речь идет не о средствах солидарности или их долговечности. Это просто карьерный рычаг. Когда я подвергался воздействию асбеста, никто из изучавших компьютерную технику в Лиге плюща не пришел мне на помощь.

Я обратилась не по адресу. К этому спору я была не готова.

По словам инженера, это был очередной этап кустарного фетиша. Это похоже на ролевые игры живого действия, вроде фестиваля Burning Man.

– Это сетевая компьютерная игра рабочего класса, – бросая на меня уничтожающий взгляд, сказал он. – Мы не незащищенные люди.

Я устыдилась своих классовых привилегий, всего, что я воспринимала как должное. Мое самое близкое соприкосновение с ручным трудом состояло в разламывании картонных коробок в подвале независимого книжного магазина. Я принесла еще сельтерской воды с мандариновым ароматом. Мы пошутили о том, за что будет биться профсоюз технических работников: эргономичные клавиатуры, более инклюзивная офисная политика в отношении собак. Я не могла поднять настроение. Никто из нас не мог махнуть на это рукой.

– Людям нужны профсоюзы, чтобы чувствовать себя защищенными, – сказал инженер. – От чего профсоюз защитит нас? От неприятных разговоров?



У наших удаленных сотрудников были желания. Они часто говорили, что чувствуют себя гражданами второго сорта. По мере того, как компания становилась все более корпоративной, культура приоритетности удаленной работы исчезала. Первоначальный техноутопизм стартапа – пусть и не из-за отсутствия усилий – не масштабировался.

Во внутреннем обсуждении кое-кто из удаленных сотрудников агитировали за льготы. Женщина, назвавшаяся цифровой кочевницей, указала, что в штаб-квартиру в Сан-Франциско поставляют еду и напитки, потому пособие на закуски и напитки для удаленных сотрудников было бы элементарной справедливостью. Она писала, что работает в кафе. «Когда я там, я обязана что-то купить, а я даже не пью кофе».

Кто-то указал, что в штаб-квартире также есть штат уборщиц. Он определенно не откажется от пособия на домработницу, добавил он на случай, если его не поняли.

Инженер писал, что не помешал бы скромный годовой бюджет для благоустройства домашнего офиса. Он перечислил то, что нельзя списать на расходы: офисные растения, мини-холодильники, настенные украшения, уход за мебелью.

«Более чем за четыре часа до рейса можно забронировать авиабилеты в бизнес-классе, – сообщал продавец. – Я бы лучше представлял компанию, если бы мог вздремнуть в полете».

Еще кто-то предложил оборудование для домашнего спортзала. Шоссейный велосипед или хорошая пара кроссовок – доска для серфинга или лыжи. «Мы могли бы подписаться на одну из тех подписных коробок закусок», – с тронувшей меня скромностью предложил представитель службы поддержки.

«Я хотел бы видеть больше гибкости льгот по фитнесу, – писал другой инженер. – В спортзалах я чувствую себя некомфортно, потому большую часть режима моей физической подготовки составляет пейнтбол. Было бы неплохо использовать пособие для оплаты оборудования и краски».

Мой товарищ инженер прислал мне ссылку на эту ветку дискуссии. «Именно об этом я и говорю, – писал он. – Прочтите, а потом скажите мне, что не передумали давать этим людям какую-то власть».



Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика