Змеи и виртуозы

Я стараюсь не позволять тревоге охватить душу и выдавливаю из себя улыбку, готовый сохранить лицо любой ценой, внезапная смена настроения – нож с зазубринами прямо в сердце. Он оставляет глубокую рану с неровными краями, из нее льется кровь.

– Да, вот так. – Она покачивается с пятки на мысок и обратно, проводит рукой по фартуку. – Мне было очень больно читать обо всем случившемся.

– Обо всем случившемся, – вторю я и смотрю на нее в упор, хотя она опускает глаза, стараясь избежать зрительного контакта.

Меня охватывает раздражение, я кошусь на Райли, которая наблюдает за нами с отсутствующим выражением лица.

– Знаешь, ведь факт не нашел подтверждения, девушка так и не подтвердила обвинения, и никаких доказательств тому не было обнаружено. Полиция объяснила такой поступок глупой ревностью отвергнутого фаната.

Я краем глаза наблюдаю за Райли, отслеживаю малейшие изменения в мимике. Левый глаз ее дергается, между губами появляется кончик языка и касается шрама уголке рта.

Шрама, который она не замаскировала, потому что я так велел.

Вместо того чтобы продолжить разговор с Далией, я обхожу ее и направляюсь вглубь зала. Кровь приливает к члену, по жилам разносится гордость за себя. И я иду к своей жертве.

Она не двигается и не съеживается, когда я останавливаюсь у ее стола и беру пальцами за подбородок. Я совсем близко и отчетливо вижу следы нападения и угрозы жизни, это проникает внутрь меня и касается чего-то сохраненного где-то глубоко в душе, но сейчас я могу сосредоточиться только на ее ровном дыхании. Радужка глаза чистая, лазорево-голубая, она смотрит на меня открыто.

– Ты сегодня без макияжа, – говорю я и провожу большим пальцем по шраму у рта.

– Да. Ты сам сказал так сделать, а я, знаешь ли, не хочу, чтобы меня убили во сне, потому…

Я надавливаю на ее губы, заставляя замолчать. Сердце колотится так, что больно ребрам, я издаю сдавленный стон.

– Разве тебе самой не приятно делать то, что я велю, красотка?

Не дожидаясь ответа, толкаю ее голову, заставляя откинуться назад, и целую в губы. Мне необходимо сейчас ощутить ее вкус, без этого я не смогу вдохнуть.

Если целоваться прилюдно для нее проблема, что ж…

Так и сделаем.

Глава 30 Райли

Верчу в руках телефон, пытаясь подавить охватившую меня тревогу.

На экране появляется имя брата – видеозвонок, – а я сижу в ванной полностью одетая, надеюсь, что на сегодня Эйден со мной закончил и я могу успокоиться и поговорить с Бойдом.

Шансов у меня немного, учитывая способность рок-зведы появляться будто из-под земли, но надежда не умирает.

Я никогда не была выраженным оптимистом, но стараюсь хотя бы выглядеть такой, чтобы успокоить брата. Мне кажется, он может отнестись к этой ситуации с недостаточной серьезностью, я уже даже знаю, как он отреагирует.

Глубоко вздохнув, отвечаю на вызов, и на экране появляется серьезное лицо Бойда.

– Не удивлен, что я еще жива? – начинаю я с шутки, даже не подумав.

Странно, но выражение не становится более располагающим.

– Ты сдала проект для отеля, который я отправлял тебе перед праздником? Они говорят, что ничего не получали.

Улыбка сползает с моего лица, хоть и была она наигранной, в груди закручивается тревожный вихрь.

Я киваю, ущипнув себя раз-другой за ногу с внутренней стороны, чтобы боль душевная перешла в физическую.

– Отправила еще в воскресенье вечером. Все во вложении, но я могу перепроверить.

– Нет смысла сейчас перепроверять, – резко отвечает он, голос словно лезвие бритвы. – Они уехали на неделю. Сделай так, чтобы все было готово к понедельнику после их возвращения. Надеюсь, они заплатят тебе полную сумму.

Опускаю голову на край ванны и молчу. Честно признаться, я даже не представляю, что еще сказать. И не знаю, зачем он вообще позвонил.

Несколько минут мы молчим, глядя друг на друга, и я решаюсь на вторую попытку:

– Как дела в Кингс-Трейс?

– Какое тебе дело?

Мои брови взлетают вверх, перед глазами появляется пелена, в носу начинает пощипывать. Провожу языком по зубам, пытаясь придумать, как ответить, но в голову ничего не приходит.

Разум работает как заезженная пластинка: предложения формируются лишь наполовину, а затем он их бросает и перескакивает на другую мысль.

Бойд откашливается и скребет подбородок.

– Черт, я не это имел в виду.

– А что тогда ты имел в виду?

– Не знаю. – Он смотрит прямо в камеру, карие глаза на мгновение скрывают ресницы, потом они вновь смотрят на меня. – Я надеялся, что новая жизнь сотрет из твоего сознания связь с этим местом, ты забудешь людей, окажешься далеко от всего, что было в прошлом.

В горле появляется жжение, но я сглатываю, не дав вспыхнуть пламени.

– Ты хочешь сказать, что я должна забыть о людях, с которыми провела всю жизнь?

– Я хочу, чтобы ты жила дальше, шла вперед. – Он сжимает губы, глаз дергается. – Именно для этого был придуман переезд, разве не так? Чтобы ты все начала заново. У тебя не получится, если призраки прошлого все еще рядом.

Ковыряю ногтем шов между плитками и обдумываю слова, пытаюсь угадать, что движет Бойдом.

Но все тщетно.